Общество поглощения

«Человек — это то, о чем он мечтает. Чтобы завладеть душой, достаточно забрать мечту»

Борьба за жизненное пространство — основная «сюжетная линия» в развитии человечества. Причина противостояния — желание одних получить больше места под солнцем за счет других. В этом человечество лишний раз доказывает свое происхождение от представителей животного или даже — растительного мира. Впрочем, в фауне хищники между собой и даже со своей добычей сосуществуют более гармонично и даже, можно сказать, «добрососедски». Животным — просто требуется корм: волк, не болеющий бешенством, даже при возможности перегрызть все стадо за один раз удавит и унесет только одну овцу; люди же зачастую подминают под себя и «тащат в логово столько добычи», что количество полученных благ (по факту, жизненного пространства) хватит на несчетное количество потомков. Казалось бы, можно остановить экспансию своих интересов и, как большое дерево с ветвистой кроной, наслаждаться солнечными лучами, в изобилии снабжающими всех необходимой энергией. Но люди как биологический вид по своей прожорливой и всепоглощающей манере поведения относятся — даже не сорняковым растениям, посягающим на полезные всходы, а — к вредоносному вирусу, уничтожающему свою среду обитания.

В человеческом обществе, поглощенном раздорами и ненасытной борьбой за место под солнцем, росткам мудрости, красивых эмоций и духовного совершенства сложно обрести могучий ствол и утвердить себя там, где руководят примитивные потребности. Эпоха «каменного века» продолжалась тысячелетия не по причине физиологической неразвитости мозга и не из-за недостатка ресурсов. Для смещения акцента с забот о пропитании в направлении «манящих звезд» требовалось всего лишь время, чтобы подольше смотреть на окружающий мир в режиме спокойного созерцания и вдумчивого желания познать суть вещей. Нам, людям с компьютерами, доступом к необъятному массиву интернет-информации, с сознанием, впитавшем хотя бы базовые принципы, объясняющие мироустройство с научной точки зрения, сравнительно легко находить и даже самим формировать многочисленные возможности для выбора. На достаточно высоком уровне осознанности и миропознания человек приходит к удивительному открытию, что проблемы выбора даже в контексте так называемых тупиковых ситуаций и вроде бы явной безысходности — не существует, так как основная блокировка для генерации идей и поведенческих решений находится в сознании. Человек, по духовной сути и потенциальным мыслительным возможностям, абсолютно свободен в своем выборе, что от теоретических выкладок можно реализовать в практический результат, если обладать достаточным количеством знаний, опровергающих «первобытные» страхи и предрассудки, навязанные обществом «поглощения».

Людям Каменного века было сложно стремиться к звездам из-за фактически «нулевых» стартовых возможностей: дети рождались в полузверином окружении, где передача знаний и опыта происходила на примитивном уровне простейших речевых коммуникаций, что изначально накладывало ограничения на «высоту» прорывов в осмыслении реальности. Одаренным представителям первобытного общества, обладающим от природы пытливым разумом, приходилось, с одной стороны, собирать знания об окружающей Вселенной чуть ли не самых азов базовых представлений о действующих законах и закономерностях (камень падает вниз, дерево легче воды и т. п.), с другой стороны, тратить усилия на обеспечение своих жизненных потребностей (что в ту эпоху могло поглощать все имеющееся время и внимание) и, плюс ко всему, живя в первобытном социуме с махровыми, животными страхами и предрассудками, «росткам разума» было сложно не зачахнуть под давлеющим диктатом «сорняков». Невежество и глупость, поселившиеся в мозге и подчинившие сознание, не могут генерировать свежие идеи, но при этом чрезвычайно плодовиты в отношении деструктивных эмоций и умозаключений. Зависть к чужим успехам, агрессия, направленная на «инакомыслящих», желание через запугивание и обман захватывать чужое жизненное пространство, — в подобных проявлениях «человеческой природы», очевидно, и современные люди не слишком отличаются от своих доисторических предков.

«Звериные наклонности» остались присущи людям даже в условиях цивилизованного общества. Справедливости ради, стоит отметить, что словосочетание «звериные наклонности» — это звучная метафора, призванная выражать особенно негативные черты характера отдельных представителей прямоходящих млекопитающих. Развитие цивилизации, с одной стороны, вывело примитивные инстинкты выживания и ситуативное мышление на уровень логически обоснованной аналитики, но, одновременно, извратило в гипертрофированной форме борьбу за жизненное пространство. Люди благодаря разуму смогли многократно увеличить количество поведенческих вариантов и направлений для приложения усилий по сравнению с остальными представителями животного мира. Поэтому они и стали доминирующей формой жизни на планете, а сам принцип доминирования и поиска решений для подчинения своим интересам окружающего пространства воплотился в откровенный диктат и в стремление заполучить максимальное количество власти над реальностью (в том числе, над себе подобными) ради самой власти, ради получения удовольствия от подчинения, унижения других, ради повышения собственной значимости на фоне униженных.

Властный авторитарный диктат в разные периоды человеческой истории был явным или завуалированным под приятные лозунги. В первом случае угроза встречного неповиновения вплоть до яростного бунта и физического устранения постоянно висела над головой тиранов. Обманные лозунги — действуют до той поры (позволяя подчинять сознание окружающих индивидуумов), покуда удается навязывать людям «логическую выкладку», согласно которой: они сами, «осознанно» делают свой выбор и потому — несут персональную ответственность за его результаты. То есть, эволюционировавшая тирания способна подсовывать электорату заранее спланированный и преднамеренно ограниченный выбор, где все варианты изначально посягают на свободу воли, потому что, во-первых, подразумевают невозможность других решений (вне предложенных рамок), во-вторых, порицают (вплоть до наказания) поиски более прогрессивных решений, в-третьих, возводят сами себя в абсолютную истину, закрывая в сознании своих адептов «программный код» для развития личности, расширения горизонтов мышления и замораживая фактически навязанные представления о реальности в состоянии, выгодном для власти. Когда же в головах людей по какой-либо причине происходит «оттепель», и сквозь мерзлоту ложных догматов, пробиваются ростки Истины, то тирания, осознавшая, что лозунги больше не оказывают должного усмиряющего воздействия, все больше в качестве «аргументов» подчинения использует силу и устрашение, вплоть до репрессий и убийств.

В средние века стремление к абсолютной свободе жестоко сдерживалось искусственными оковами. Средневековые правители, понимавшие, что знание и просвещенность усложняют их задачи по подчинению себе подобных и, соответственно, по захвату нового или хотя бы по контролю уже имеющегося жизненного пространства, осознанно сковывали разум людей, не просто лишая возможности расширять горизонты мышления, но посягая на то, что уже было известно и могло стать почвой для дальнейших открытий. С этой целью культивировалось невежество и вырывались с корнем любые ростки разумных истин. Таким образом у представителей низших сословий с циничностью, доходящей до жестокости, забирали возможность разобраться в причинах существующего несправедливого порядка, чтобы в итоге — сформировать и предложить концепции общественного устройства, которые бы могли заменить силовой диктат сиятельных персон. Ну, а самих графьев, герцогов, баронов и, тем более, королей все устраивало, так как средневековая иерархия ценностей наилучшим образом подчеркивала их значимость на фоне остального «быдла». Но силовые методы сдерживания и подчинения требуют приложения существенно больших усилий, чем «обработка» вассалов и подвластного плебса одурманивающими лозунгами. Управление только лишь одной силой требует постоянного внешнего контроля за ситуацией и надежных стен, за которыми можно спрятаться в случае бунта. Планомерное насаждение подчиняющих догматов формирует в сознании у «электората» ограждения, покрепче крепостных, за которые индивидуумы сами не позволят себе выйти, «добровольно» соглашаясь на подобное заточение. Как раз эти «ограждения» и мешают людям с порабощенным сознанием посягать на интересы власть имущих, чтобы забрать себе минимально необходимый и справедливый объем жизненного пространства, которого при использовании прогрессивного мышления с избытком хватит всем. Покуда «плебеи» не смогут найти новые варианты ответов среди навязанных вариантов, которые по сути своей являются оковами человеческой личности, им остается быть рабами «избранных», паразитирующих на чужой жизненной энергии и захвативших чужое жизненное пространство.

Достаточно поработить сознание, чтобы «тело» само себя гнало на убой. Достаточно подчинить в человеке яркую индивидуальность и свободу воли, чтобы получить послушного исполнителя и безропотного донора своей энергии, времени, усилий. В обществах, живущих по принципам племени, без государственных институтов управления и распределения материальных благ, проблема тирании может стоять не менее остро, чем в случаях с оформившимися и отлаженными инструментами для подавления инакомыслия и стремления к абсолютной свободе. Многое зависит от психологического портрета конкретных персон, допущенных до властных рычагов. Власть вождя выстраивается на личных качествах, очевидных для остальных членов племени, но далеко не факт, что власть в архаичных обществах принадлежала «мудрецам», заслужившим всеобщее уважение своими суждениями и справедливыми решениями. Времена были такие, что многое основывалось на очевидном доминировании сильного над слабым (что можно наблюдать в различных проявлениях и по сей день). Но вождь племени всегда был на виду и в доступности для удара увесистой дубиной со стороны любого из «земляков», который имел весомые основания, чтобы таким способом выразить свой протест. В дальнейшем правители стали все больше отдалятся от тех, над кем главенствовали, и потому они приобрели возможности, чтобы с меньшими опасениями за свою безопасность ущемлять «подданных» в жизненном пространстве с целью повышения собственной значимости. Так появились первые государственные формации, для которых была характерна деспотическая форма правления с применением рабского труда во всей «красноречивой зрелищности» подобной эксплуатации.

Во все времена правители, стремящиеся укрепить личную власть вопреки интересам большинства, изыскивали обоснования ситуации, когда от огромного количества людей требовалось беспрекословное подчинение значительно меньшей группке избранных во главе с неким персонажем, наделенным максимальными властными полномочиями. Самый показательный тезис, оправдывающий подобное положение вещей, гласит, что «всякая власть от Бога». В различной подаче аналогичные мантры использовались для управления обществом еще с допотопных времен. Но Бог — величайший творец, создавший этот мир с изумительными рассветами, завораживающими закатами, с пением птиц, запахом цветов, с жизнью, которая в первозданной трактовке наполнена радостью, счастьем и гармонией (даже в случаях, когда хищник ловит добычу, чтобы добыть пропитание). Когда жестокие правители, оставляющие после себя шлейф гниения и смрада, узурпируют на уровне подчиняющих догматов свою близость к Тому, Кто всей окружающей реальностью проповедует радость и счастье, такой лживый «подлог» с возрастающим негодованием вызывает сомнения в справедливости навязанной власти пусть даже и под «прикрытием якобы Бога».

Борьба за жизненное пространство давно уже вышла за рамки обычных территориальных завоеваний. Не достаточно захватить участок суши, чтобы считать его своим — необходимо подчинить проживающее там население и навязать ему свои правила. В эпоху развития информационных технологий открытая вооруженная агрессия становится «историческим атавизмом» или же используется в качестве вспомогательного фактора воздействия. Угроза вооруженного вторжения российских войск на территорию материковой Украины по официальной версии заставила украинское руководство «без единого выстрела» отдать агрессору Крым, но подготовка к его оккупации и к захвату других регионов страны велась заблаговременно в течение нескольких лет (очевидно, с момента «распада» Советского Союза). Фактический захват территорий — это завершающее следствие той работы, которую агрессор проводит для осуществления своих планов. За кремлевскими режиссерами стоят персоны, которые рассматривают происходящее противостояние в более емком контексте, чем просто территориальный передел. Их интересует власть над максимальным количеством человеческих особей, которую в нужный момент можно реализовать в «прирощенные» территории, в денежный эквивалент или в любую иную форму энергии и жизненного пространства. Поэтому сам факт вооруженной агрессии против Украины следует рассматривать как «тактическую операцию» в формате крупномасштабного наступления и борьбы за человеческое сознание. Против украинского народа, действительно, ведется гибридная война, но ее рамки — гораздо шире, чем отдельно взятая территория; покорение украинцев — не конечная цель деспотов информационной эпохи, которые родом из НКВД-МГБ-КГБ.

Луганские и донецкие гнойные язвы, а также демонстративно накопленные российские войска по периметру границы постоянно напоминают украинцам, что у них есть «внешний враг», против которого необходимо консолидировать свои усилия. Кремлевская пропаганда, буквально выдумывая сюжеты и поводы, планомерно обрабатывает «электорат» тезисами про «кольцо врагов» и «осажденную крепость». Внимание и протестные настроения граждан умело отвлекаются от внутренних угроз, посягающих на фундаментальные контуры жизненного пространства, необходимого для обеспечения материальных, мыслительных, эмоциональных и духовных потребностей личностей со свободной волей. Отличие основной массы россиян от украинцев по состоянию на третий год открытой русско-украинской войны заключается в фактическом согласии на «закрепощенное» положение, в нежелании бороться за свое жизненное пространство, человеческое достоинство и другие контуры, очерчивающие масштабы полноценных свободных личностей. Ощущение собственной ущербности, продуцирующее агрессию, и протестные настроения россиян, способных взяться за оружие, умело смещены на искусственно созданных врагов. Украинцы же — осознавая реальность угрозы со стороны «братского народа», готовы умирать именно за идеалы свободы, которые у большинства патриотично настроенного населения Украины ассоциируются с изгнанием оккупантов и с восстановлением территориальной целостности. Безусловно, факт неприкосновенности государственного суверенитета напрямую связан со Свободой народа и отдельно взятых граждан, руководствующихся равными для всех законами. Но луганские и донецкие «гнойники», «крымское воспаление» — это внешние проявления, симптомы деструктивной патологии, которая угрожает не только украинскому обществу: все народы мира, каждый человек потенциально находится в зоне риска. Потому что концепция тоталитарного правления и доминирования над личностью, которая зародилась на территории СССР (см. статью блога «СССР не распался илинеофеодальный паханат»), в первую очередь, направлена на захват, порабощение сознания.

Территориальные границы в глобализированном обществе становятся условными, приоритетное значение для власти над людьми и, соответственно, для захвата жизненного пространства имеют «ограждения», которые существуют в головах. Современным правителям, которые желают повелевать и властвовать, подобно доисторическим сатрапам, необходимо постоянно убеждать людей в «естественной» ограниченности и «неоспоримости» навязанного выбора, тем самым заставляя отказаться от принятия решений в формате свободной воли и от поиска первопричин происходящего. Конфликт России и Украины по состоянию на 2017 год представляет собой основной фронт в масштабной войне Свободной Воли равноправных личностей и Диктата во имя удовлетворения властных амбиций отдельных прямоходящих особей. Эти сапиенсы возомнили о своей «избранности» и постоянно желают утверждаться в собственной значимости на фоне унижения себе подобных. Им важно любыми способами оставаться на верху властной пирамиды, пусть даже фундаментом для этого «строения» послужат «кости других людей» — отобранные жизни, разрушенные судьбы, нереализованные мечты, чужое жизненное пространство, отнятое ради одного только желания отнимать, ограничивать, унижать, преступной силой сдерживать и тем самым возвеличиваться, чтобы все остальные были — «ниже».

Путина убьют в «дворцовом перевороте» или свергнут на показ другим приемлемым способом. Он может умереть «естественной смертью» от распространенных, не вполне понятных или совсем таинственных причин, к примеру, «косвенно» указывающих на отравление радиоактивным веществом. Порошенко, который после Майдана был поставлен для подавления протестных настроений «изнутри» и сдерживания реформ, направленных на комплексное расширение жизненного пространства украинцев, тоже рискует плохо кончить. После этих актеров, игравших главные роли, будут дописаны сценарии «продолжения» уже под других персонажей, но смысл происходящего для «авторов» постановки останется прежним — власть ради власти и собственного возвышения на фоне унижения. Успех их деструктивной экспансии зависит от формы, активности и осознанности протеста. Людям, вырвавшимся из мышления каменного века, свободным личностям, важно не только отстоять персональную Цитадель под натиском окружающей фальши, но и помочь другим в борьбе за свое жизненное пространство и за обретение самих себя (см. «Живущие вместо себя»).