Вера

«Откуда ты, такой ещё юный, набрался всей этой мудрости, этой науки? Не знаю, наверное, человек рождается с истиной в себе, но редко её высказывает, потому что не верит, что это истина»

Жозе Сарамаго «Евангелие от Иисуса Христа».

Что окружает украинцев вот уже тридцать лет?.. Декларация реформ, на словах утверждение всех возможных прав без подтверждения делом. «Ласковые» обвинения недовольных в недостаточном терпении, ведь «принимаются все возможные меры для...». Постоянные претензии на кредит доверия: ещё, ещё, ещё. Опять же «ласковые», но уже огорчённые обвинения в адрес тех, кто не хочет верить, что «всё будет хорошо». Людям, по сути, не просто предлагают, а требуют от них принимать на веру, что вокруг происходят изменения к лучшему. А под прикрытием этой «доброжелательной» ширмы творится произвол в интересах феодалов. Для критической оценки происходящего людям навязчиво подсовывается готовый метод: если что-то изменилось к лучшему, то это произошло только благодаря доброму дяде или тётеньке с полномочиями «решать»; если же жизнь — череда трагедий и безысходных попыток, виноват — «ты сам». Замкнутый круг, где у людей есть только одно право, реализуемое в полной мере: верить, что они идут прямой дорогой в светлое будущее, Жизнь Вечную, Царствие Небесное. Иллюзорная вера с фактическим бесправием.

Порошенко, «вложившийся» в обретение Украиной так называемой религиозной независимости, претендует на безгрешность — получение духовной индульгенции за преступления против украинцев. Дескать, он все силы тратил на достижение главной цели — обретение Томоса, потому что истинно независимая и свободная Украина начинается с веры. А экономика, социальная политика, законодательное болото, бандиты под видом правоохранителей, взрывающиеся склады с боеприпасами? Да, хрен с ними! Не может же президент — религиозный мессия, следить за всеми «мелочами»; ему надо спасать нацию, и настоящая вера — его главное оружие. Тотальная коррупция? Да отстаньте вы со своей коррупцией! В стране ведь для этого есть целых три специализированных ведомства, которые борются с коррупционерами. Просто не всё сразу делается; Моисей, так тот сорок лет водил свой электорат окольными путями, пока не появилось новое поколение с менталитетом, освобождённым от египетского («советского») рабства.

Зеленский, пока у него есть кредит доверия, будет обходить церковные вопросы стороной, потому что среди современных руководителей светских государств уже, к счастью, считается дурным тоном использовать религию для повышения политического рейтинга. Это нищим людям, которых заботы о хлебе насущном отвлекают от критического осмысления реальности, можно упоительно рассказывать о зависимости экономических показателей от божьей воли, а более сытый и образованный электорат — больше верит в объективные факторы, определяющие уровень жизни. Зеленскому, конечно, придётся сталкиваться с вопросами по урегулированию религиозных противоречий: во-первых, потому что религия в Украине до сих пор повелевает многими умами; во-вторых, этого требуют «обычаи». То есть, украинцам хочется видеть во главе государства кого-то человечного, понятного, «своего». Поэтому даже жестокому терминатору со стальными причиндалами, если он окажется в главном кресле страны, придётся хотя бы частично следовать имиджевому протоколу. Впрочем, Украина за всё время своей «новейшей независимости» пока что не может похвастаться ни одним мудрым руководителем с железной волей, направленной на созидание национального благоденствия.

Во главе Украины должен быть волевой кристально честный человек, способный принимать непопулярные решения; нельзя управлять парусником в бурливом море и оставаться сухим. Непреклонная воля настоящего лидера украинской нации поможет ему под натиском волн держать выбранный курс, а предельная честность и самоконтроль, вплоть до аскетизма, избавят от политических искушений — сохранят репутацию незапятнанной. Но даже если сам Иисус Христос второй раз примет человеческий облик и выберет для места своего воплощения Украину, то вряд ли у него «одним махом» получится распутать все хитросплетения. Слишком много разобщающих противоречий накопилось в украинском обществе, слишком сильно и глубоко преступные схемы въелись в государственный организм и, более того, — в человеческое сознание. Неофеодальные отношения (см. «СССР не распался или неофеодальный паханат») с разделением людей на разные сорта исковеркали мышление подавляющего количества индивидуумов — отучили брать на себя ответственность. Христос не будет за нас решать наши проблемы, потому что это — против Его правил, но ему приходится участвовать в происходящем, испытывая боль, как две тысячи лет назад — желая помочь людям и спасти их от погибели.

Когда люди отказываются брать на себя ответственность за происходящее вокруг и даже — за свою жизнь, на кого-то этого «груза» приходится больше. Одни хотят много гулять, упиваться и веселиться, отказываясь мыслить, чувствовать боль ближнего своего, принимать серьёзные волевые решения; для них важнее — сладкая жизнь, гульба, бездумное веселье. Другие — принимают на себя ответственность и боль в полной мере: всё, с чем соприкоснуться. Не прячутся от неприятных истин, но кидают вызов лжи, подлости, грубой силе, прикрывающейся мнимыми добродетелями. Так в этом мире появляются личности, которые всеми клетками своих тел, нервными нейронами и мыслями любят жизнь, радуются её восхитительным проявлениям, но вынуждены страдать, потому что не могут отказаться от боли, переполняющей жизненное пространство. Так живут среди нас и уходят от нас те, в ком Бог являет нам свою Любовь, желая уберечь, помочь и спасти. Люди молятся Христу, но ежедневно его предают — снова и снова отправляют на Голгофу, когда отказываются жить честно, ни перед кем не пресмыкаясь, когда не желают бороться, сострадать и мыслить.

Основная задача, которая стоит перед человеком в материальном мире, — перемены к лучшему, совершенствование (прежде всего, внутреннее, духовное). Но только единицы соблюдают эту Заповедь. Остальные не только не хотят сами меняться, объективно совершенствоваться, но направляют огромные усилия для того, чтобы мешать другим идти по пути Совершенства, предлагая в качестве более лёгкой, удобной альтернативы или даже навязывая так называемую стабильность. Христос был не первым, кто прошёл Свой Путь: и до него, и после появлялись светлые личности, которых замечали и тогда называли их «пророками», «святыми», приписывали им божественный статус. Но гораздо больше Сынов и Дочерей Человеческих (тысячи или даже миллионы Личностей) прошли до конца Свой Путь, оставшись без религиозных регалий. Сколько их было точно — одному Богу известно. Он не разделяет Своих Детей по официальным названиям, утверждённым священнослужителями; для Отца Небесного есть только одно имя, которому мы должны соответствовать и носить его с гордостью. Человек! Ни божество, ни хитромудрый весь из себя удивительный пророк, погрязший в доктринах святости, а — Живой Человек, созданный по Образу и Подобию. Так называемое «Второе пришествие Христа» не имеет какой-то одной временной даты, но имеет миллионы разных дат — по числу людей, которые всем сердцем своим приняли Его Учение.

На этой прекрасной изобильной планете уместны голод и жажда единственного типа: жажда знаний и голод духовный в стремлении к Истине. Все остальные неутолённые потребности — это пережитки Каменного Века, даже более того — специально культивируемые инструменты подчинения и ограничения Человеческой Свободы (см. «Энергия»). Абсолютный Бог — это Мы, все Мы, и окружающее нас пространство Свободных Личностей. Это и есть тот Самый Главный, Всеобъемлющий Бог, который расщепился на триллионы частичек, устав от Своего Абсолютного, но Одинокого Совершенства и создав таким образом — Вселенную друзей и учеников, подобных себе. А религия и Церковь — это искусственные надстройки, придуманные для насаждения подчиняющего диктата. В изобразительной подаче церковников Христос — «блатной пахан», который восседает по центру на «самых козырных нарах». А разве царский трон и воплощённое Смирение — совместимы? Даже в самом понятии «Царствие Небесное» заложен смысловой изъян: «Царствие» — это власть, подчинение, а Небесная Жизнь, освобождённая от смерти, — это достигнутая свобода для познания Абсолютного Знания, Вечной Радости, Всеобъемлющего Счастья.

Церковь, как и мафия, заинтересована в порочности общества, потому что тогда высок спрос на искупление. Чем выше градус виноватости, тем легче манипулировать, а манипуляции чувством вины — очень действенны для управления и подчинения. Виноватость, навязанная религиозно-философскими догматами и противоречивыми законами (см. «Закон»), помогают держать общество в состоянии «добровольного подчинения». Нельзя заставить человека, уверенного в своей правоте, делать что-либо против его воли. Но если подменить уверенность чувством вины, то личность становится покладистее, потому что подсознательно желает «искупить». И вот тут — человеку подсовывают аргументы, оправдывающие его страдания, причиной которых, на самом деле, служит — на примере Украины, — преступная власть (в гораздо большей степени, чем личные ошибки). Основная задача религии с подачи постсоветских феодалов — навязывать гражданам базовое чувство вины; на этой основе выстраиваются дальнейшие манипуляции с сознанием и мировоззрением.

Государство, пронизанное преступными схемами, «по-своему» приучает своих граждан к смирению. Чиновники, связанные круговой порукой, обеспечивают просителям, которые отстаивают свои интересы вне блатных каналов, увлекательные мытарства по кабинетам вплоть до появления «правильных» мыслей: надо заплатить. Среди чиновников — круговая безответственность: ведомства перебрасываются между собой отписками, а реальные дела решаются только по запросу феодалов. Человек, верящий в чистую справедливость, может поискать её у Бога, то есть, как это принято, в церкви. Как говорится, блажен, кто верует. Способны ли священники давать логически связанные ответы на противоречивые вопросы? Теоретически да, и даже более того: есть батюшки, стремящиеся скромно и честно служить Богу — не помпезными храмовыми церемониями, — а реально помогая людям. Такие редкие случаи, словно капли в море, растворяются религиозным маркетингом. Люди, живущие истинной духовной жизнью, реальные монахи, священники, духовные учителя, наставники поддерживают морально-нравственные ориентиры в человеческом обществе. Но гораздо больше персонажей, для которых духовная жизнь, это ширма, служащая для заработка и прикрывающая пороки. Такие люди — паразитируют на обществе, делают это от имени Бога, самочинно приписывая Творца в свои «сообщники».

Корыстолюбивые попы, как и прочие околорелигиозные шарлатаны (провидцы, экстрасенсы) не желают для людей освобождения от греха, это противоречит основам маркетинга, держащегося на суеверных страхах и манипулятивных мистификациях. Попам нужно испуганное стадо, которое можно стричь самим и закреплять таковое право за власть имущими, создавая с ними — подчиняющий властолюбивый тандем. Верующие могут обойтись без священнослужителей, попы без прихожан — нет. Прихожане через деньги (или трудовые усилия) передают служителям культа объективные ценности, ресурсы. Священнодействующие жрецы насыщают паству так называемой духовной пищей, настаивая на своей монополии: человек должен утолять своё тяготение к Богу ни как иначе, а только через Церковь. При этом затирается основополагающий тезис Иисуса Христа, что главный Храм, где происходит таинство общения с Богом — это сам Человек. В результате церковных махинацией с подменой смыслов получается очень неравноценный обмен: вещественного, реального — на иллюзорное. Истинная задача настоящего священника — смиренно и кротко, как и положено, подсказать путь к Терпеливому и Милосердному Богу, но никак не ставить себя горделивым «часовым», который торгует «пропусками в рай».

Принципиальная «ошибка» лукавого христианства и других религиозных течений, оправдывающих авторитаризм, заключается в трактовке божественной приемственности по вертикальному принципу («всякая власть от Бога»), когда как для Бога все люди равны — находятся на одной горизонтальной плоскости. Поэтому, когда пророческие, властные полномочия с правом распоряжаться чужими жизнями переносятся на одного человека (царя, духовного лидера), либо на группу избранных (аристократию, духовенство), то это противоречит «божественной геометрии». Но именно на слепом, бездумном, «вертикальном» подчинении «вождю» держится авторитарная власть. Для этого в религиозно-философский базис, на основании которого большинство людей делает важные умозаключения, внедряется догмат о «богоизбранности высшей касты». Получается код беспрекословного подчинения, состряпанный из мистических страхов, глубокомысленных суеверий и потакания человеческой глупости.

По телевизору, в печатных, интернет-изданиях с подачи «ыкспертов» тиражируются околонаучные сплетни, из которых состоят современные суеверия. Программы по типу «Битва экстрасенсов», сюжеты и статьи о паронормальных явлениях, НЛО, домыслах со ссылками на магию и квантовую физику, — переливают в сознание людей потоки взаимоисключающих сведений, которые абсолютно непригодны для построения целостной картины мироздания. Более того, современные суеверия способствуют прохождению в сознании негативных процессов, а именно: деструктивной цикличности мышления. Человека окружают туманными догматами, его сознание переходит от устремлённого способа познания реальности к цикличному, что блокирует поиск истины и причин, объективно влияющих на политические, экономические, социальные процессы. Это выгодно феодалам, которым не нужны для подчинения люди, способные распознавать подмену смыслов. Чтобы прихлопнуть комара, его сначала надо обнаружить, а пока этого не произошло, кровопийца с наслаждением может посасывать кровушку.

Религии, обслуживающие авторитарные способы правления, способствуют развитию навязчивых идей, которые лежат в основе религиозного фундаментализма. Вместо свободомыслия личность подчиняет своё сознание догмам, на которых выстраивает мировоззрение фанатика: тихого, либо буйного. Фанатично верующий человек плохо переносит критику своих суждений, но при этом ему требуется явное или косвенное одобрение окружающих (по крайней мере, тех людей, кого он считает своими единомышленниками). Даже кротость и смирение для фанатика не имеют ценности сами по себе, а — в контексте признания этих качеств со стороны внешнего наблюдателя. Стоит кому-либо усомниться в достоинствах «истиноверующего» человека, как место показного смирения может занять раздражение с желанием доказывать. Фанатику, чьё мировоззрение построено на фундаменте из религиозных догм, требуется постоянно подтверждать правоту имеющихся убеждений, прежде всего, для самого себя. С этой целью фанатичные священнослужители и «пророки» испытывают потребность в последователях, чтобы через них, как через зеркало, подтверждать собственную значимость.

Жрецы, и простые адепты периодически проходят через психологическую технику самовнушения, для чего слушают и сами читают молитвы, участвуют в храмовых церемониях и ритуалах. Сильно религиозные люди за фасадом, состоящим из показного благочестия, сдержанности, прочих общепринятых добродетелей тщательно скрывают (зачастую, и от самих себя) внутреннюю неуверенность, базирующуюся на множестве логических противоречий. Ни одна из существующих религий не может давать готовые ответы на все вопросы, возникающие на протяжении человеческой жизни. Но в каждом из религиозно-философских направлений есть метафоричные намёки и даже прямые указатели, помогающие обрести самого себя в полноценном единстве с Богом и Вселенной. Парадокс заключается в том, что канва богословских доводов водит человека по замкнутому циклу, принуждая личность к подчинению готовым универсальным догмам вместо неустанного поиска пути для достижения исключительно своего, уникального счастья.

Фанатично верующая личность при всём стремлении достигнуть духовного совершенства не способна этого сделать по причине искусственного ограничения имеющихся мыслительных возможностей. Религиозные люди могут честно придерживаться строгих церковных догматов, но именно эти самые догматы, особенно, в трактовке «непрофессиональных священнослужителей» приводят — к обратному эффекту. Личность погружается в пучину сомнений, терзаний, противоречий; чем одарённее индивидуум, тем выше риск, что его религиозные искания по туманной церковной канве закончатся психическим расстройством. А вот кому хорошо подходят «фиктивно полные ответы», которые дают религии, так это — люди, не желающие мыслить самостоятельно. Их мозг не продуцирует оригинальные мысли, а для принятия решений — пользуется логической дедукцией с составлением смыслов из «общепринятых словарей». Для них религия — это простота, связанная с частичным или почти полным отказом от персонального выбора, от свободной воли, по сути, от свободы,— от всего того, на чём держится Жизнь.

Религия на уровне догматической логики или даже — противоречащих друг другу суеверий востребована, потому что оправдывает упрощённую, «малозатратную» жизненную модель, позволяющую обманывать, прежде всего, самого себя, оправдывать: слабые стороны своего характера, скрытые пороки и явные злодеяния. Так проще, не надо думать, не надо докапываться до первопричин того чувства вины, на котором держится «греховность». Человек, испытывающий потребность в религиозном самообмане, подобен наркоману, у которого начинается ломка без очередной дозы. Как организм, привыкший замещать природные гормоны радости и счастья синтезированным заменителем, испытывает проблемы с естественным продуцированием и работой нервной системы, так и личность, привыкшая к общепринятым истинам и готовым ответам, не желает менять своё состояние фактического подчинения на жизнь по принципам Ответственной Свободы с необъятным многообразием восхитительных красок, форм, эмоций, мыслей.

В цикличном чередовании греха и покаяния «мудрые церковные пастыри» видят смысл жизни настоящего христианина: согрешил, потом покаялся, а на «стыке» получил, как наркоман от дозы — религиозный экстаз. А разве нельзя всем без исключения (а не только избранным святым) последовательно очищаться от греха и, становясь таким образом совершеннее, приближаться к Богу, чтобы тем самым исполнить Его Замысел — жить Осознанно, Радостно, Счастливо? Оказывается, нельзя. Потому что люди (по-церковному правильно будет — «рабы Божии») за первородный грех обречены «Грозным Господом» по имени Иегова на страдания, которые можно смягчить (но не избежать совсем), если правильно верить (как этому учат «правильные священники») в «правильного Иисуса Христа» (под которым подразумевают «пахана, сидящего в алтарном пределе на центровых нарах»). Во всей этой религиозной драматургии очень сомнительно выглядит образ Бога Отца. Если принимать во внимание официальные, церковные сведения про Иегову, этого ветхозаветного «Господа Бога», создаётся такое впечатление, что он — просто старый мудак, который тешится своей божественной значимостью. Но разве это — тот Самый Главный Бог, Творец Красоты, Созидатель Счастья и Всеобъемлющая Любовь, что вместе с гравитацией правит Вселенной? Личность, известная людям как Иисус Христос — вот, кто больше похож на Бога красоты, радости и счастья, хотя сам Он был настолько скромен, что называл себя просто «Сыном Человеческим», да и без всякого лукавства считал себя таковым...

Религия отличается от веры приблизительно так же, как «механический» онанизм от взаимной любви. Человек, опустошающий себя религиозными самовнушениями, может испытывать чувство иллюзорного облегчения, как после мастурбации, что не меняет сути происходящего. Такая «духовность» выгодна и удобна с позиции подчинения, когда личность избавляют от сомнений, через которые на стадии принятия решений должны проходить абсолютно все умозаключения. Человек выходит после церковной психокоррекции облегчённый, избавленный от многофакторной оценки происходящего — субъективно ему становится проще, а на деле отказ от собственного критического мышления в угоду религиозным догматам превращает личность в зависимое, инертное существо... Грешат, грешат, сотнями дней, десятилетиями, а потом вдруг, когда «припрёт», в ответ на внутренний вопрос «За что?!!» видят своё скотство, проникаются контрастом с удобным восприятием себя любимых и, отрепетировано размазывая по румяным щекам сопли сиюминутного покаяния, умиляются собственной духовной наглости, которую принимают за снизошедшую божественную благодать.

Для представителей высших каст предусмотрена духовная VIP-индульгенция: беседы с церковниками, у которых для «правильных людей» всегда найдётся доброе слово, оправдывающее почти любой из совершённых грехов. Таким образом отсекается возможность совести организовать внутренний бунт. Если «серьёзный, авторитетный» человек, совершивший несправедливость, начнёт сомневаться в правильности произошедшего, его успокоит «батюшка»: по типу, «такова воля божья». Всё, бунт совести подавлен, поднявшаяся горечь улеглась, и чем больше житейских благ окружает сомневающуюся личность, тем сложнее совести взять верх. Мало, кто из считающих себя «истинно верующими» способен на истинное покаяние с бескомпромиссным посвящением всей своей жизни Служению Истине. Во мрак, так во мрак. В пустоту на всю последующую вечность? Пусть. Без надежды на прощение с вечным ощущением холода и безнадёжного одиночества? Уже не важно. Готовность принять любую кару, встретить лицом, не прячась за чужими спинами, самые жуткие мучения, распять себя — не ожидая награды, и даже не веря в саму возможность избавления — это и есть истинное Покаяние, очищающее душу, искупляющее все грехи, открывающее прямой путь к Богу.

Умиляют оправдания по типу «бес попутал», «дьявол искусил», а человек сам вроде как и ни причём. Служители культа, таинственно закатывая глаза, часто повторяют, что во всём виноват Сатана, тогда почему люди должны страдать? А ответ — «просто великолепен»: потому что таков — путь Христа (который, кстати говоря, принял страдания именно для того, чтобы мы, люди, радовались)! «Железная» логика: как хотим, так и крутим; здесь помним, здесь не помним. То есть, чётких критериев по определению преднамеренности и тяжести содеянного нет: получается, что церковники (как им очень хочется) — единственные, кто вправе определять степень персональной вины (греховность). А откуда у них такое право, кто им его дал? Авторов подобных вопросов господа священнослужители относят к категории закоренелых грешников, обуянных тяжкой гордыней. Но сами-то судьи кто? Пусть сначала вынут брёвна из своих глаз, чтобы искать песчинки у других...

Шайтан в Исламе, Сатана в Христианстве — это тот, кто искушениями обжигает человеческий сосуд, словно глиняный кувшин, делая его достаточно «прочным», достойным для того, чтобы он мог стать вместилищем Духа Святого (то есть, Бога). Характер человека формируется по мере взросления и решения определённых жизненных задач. При этом возникают трудности, на благотворное действие которых особое внимание обращают церковники. Преодолевая трудности, человек действительно становится совершеннее. Но «качество» трудностей в плане педагогической эффективности не абсолютно, а относительно: то есть, познаётся в сравнении. Это означает, что при высоком уровне жизни «серьёзное испытание» (в смысле, трудность) может дать ухудшение материального состояния, сопоставимое с приличным уровнем благосостояния в отсталом обществе. «Воспитательные трудности» Средневековой эпохи зачастую приводили к невосполнимым потерям, основные причины которых — слабая экономика и жуткий уровень социального обеспечения. А по эффективности «воспитания»: до представителя более развитого общества урок через трудности доходит лучше, чем до индивидуума с дремучими забубонами.

Проповедь о пользе трудностей и страданий на пути к совершенству должна учитывать контекст, а именно, психологический контраст. Личности, воспитанной в благополучном обществе с доминирующими гуманистическими ценностями, достаточно «отсутствие пряника», чтобы сделать выводы и скорректировать свои жизненные приоритеты. Если же человека постоянно хлестать кнутом, то одно только отсутствие кнута уже будет воспринято как «пряник». С позиции абсолютной эффективности выгоднее культивировать общественную модель, где отсутствие пряника — это уже кнут. Но в этом случае благосостояние и степень образованности общества должны находиться на достаточно высоком уровне. Гораздо «проще» для бездумного подчинения — держать человека в голодном состоянии, формируя «рацион» большей частью из жестоких ограничений и наказаний. Так удобно для власти, которая заботится, прежде всего, о сохранении власти; для этого сиятельные персонажи используют ущербную риторику, направленную на подавление прогрессивных стремлений и популяризирующую безусловную, абсолютную покорность.

Когда у человека есть вера, подкрепляющая его дела во благо, зачем ему религия? Это лицемерные бестолочи с подлецами ищут оправдание своему образу жизни в показной религиозности, а религиозные фанатики и пресыщенные позёры стараются придать смысл своему существованию через демонстративно совершаемые дела. Французский миллиардер со «скромным» пафосом «пожертвовал» сто миллионов евро на восстановление одного из исторических («фаллических») символов своей высококультурной и, очевидно, «богоизбранной» страны (речь идёт о сгоревшем шпиле на Соборе Парижской Богоматери). В то же самое время (минута в минуту) украинцы собирали по 5-10 гривен на лечение умирающего радостного ангелочка по имени Дарина. У шестимесячной чудо-девочки из Мариуполя — жёлтая кожа и целая вселенная в улыбающихся глазах на фоне белков цвета желтка. У неё — первая стадия цирроза печени по причине непроходимости желчевыводящих каналов. Умирала Целая Вселенная — Чистая, Непорочная из-за того, что отец Дарины-Даши, готовый ПОЖЕРТВОВАТЬ! — своей печенью, а также вся остальная семья и множество знакомых, друзей, просто неравнодушных граждан не могли собрать на операцию по пересадке всего-навсего (по меркам пафосных богачей) сто тридцать тысяч евро.

Украина с молчаливого согласия и ради выгоды пресыщенных европейцев (косвенной или даже прямой, см. «Деньги», «Пространство») погрузилась в безысходное, зависимое существование. Обнищавшие украинцы отрывают от себя последнее, пытаясь спасти Истинный Храм Божий, который есть Живой Человек, в то время, как европейцы тратят сотни миллионов на символические конструкции. Впрочем, это их право — распоряжаться своими деньгами на своё усмотрение, но здесь имеет значение знаковая параллель: пафосная пресыщенность стомиллионной «жертвы» и безысходное отчаяние родительской Любви. Ситуация с Дариной из Мариуполя — смачный плевок в европейский обособленный конформизм, но гораздо отчётливее это — обвинительный приговор «украинской элите», всем этим барыгам и бандитам, которые, кстати, тоже любят «жертвовать» тонны кэша на поддержание церковной религии и её символов. Умирают все, но обретают бессмертие только те, кто остался Человеком, сумевшим пройти Свой Путь вопреки окружающему религиозному лицемерию. 

 

Официальное христианство и другие религии вроде как декларируют свободу воли, но делают это в строгой привязке к «высшим силам». Религиозное мировоззрение подавляющего большинства людей строится таким образом, что они оказываются несвободны в своих мыслях и принятых решениях. Их опутывает смысловая система координат с условным названием «воля божья». А какая она, эта воля божья? Тсс!.. Это вяликая, покрытая неизвестно чем тайна... Вместо логически обоснованного ответа на фундаментальный вопрос священники уводят паству в сторону необходимости покоряться загадочному и непознаваемому богу. Получается, что человек, по сути, должен делать, «то, не зная что»? То есть, в понимании церковных деятелей люди должны пренебрегать собственными живыми мыслями в пользу дидактических заготовок, которые им подсовывает тандем Церковь + Светская Власть (которая с подачи церковников, как известно, «от Бога»)? Это — глобальное программирование человеческого сознания, где личность — проводник чужих идей (нет — совсем не божественных, а вполне себе человеческих, стилизованных под «божественные»). Если священнослужитель «переселяет» Бога из живого человеческого сердца в некое архитектурное сооружение, и подменяет Внутреннюю Святость внешними, материальными «святынями», то чьи интересы такой религиозный деятель отстаивает? Будет счастливым совпадением, если там окажутся интересы Сына Человеческого, пришедшего в этот мир для радости, счастья и духовного развития.

Церковники путём последовательного смыслового подлога навязывают людям идею, что они должны покоряться и сами (сами!!!) ограничивать свою свободу в ожидании мудрых указаний «свыше». Привлекательность и безусловная польза гуманистических религий, конкретно, христианства заключается в мощной проповеди: Любви к ближнему своему и основополагающих морально-нравственных принципов. На основании этого благотворного эликсира церковники на протяжении столетий «бодяжат» свою религиозную наливку, которой опаивают целые народы в пользу касты феодалов. Церковь, с одной стороны, декларирует свободу воли и, одновременно, стремится её забрать у человека, отпугивая думать о себе, как о полностью Самостоятельной Личности, отнимая у человека («созданного по Образу и Подобию») право на собственный морально-нравственный выбор в русле Созидания. Церковь проповедует «добро», но при этом на основании некоего «первородного греха» отрицает, что человек рождается для радости и счастья. Личностям навязывается идея, что они сами по причине «первородной ущербности» не способны отличать белое от чёрного, и поэтому им нужны толкователи окружающих «красок». Церковь, как изворотливый депутат, навязывает себя в качестве посредника между людьми и «божественной властью». С вкрадчивыми ужимками из сознания затирается право на прямой контакт с Богом, минуя всех и вся: просто обращаясь к своему сердцу, совести, искренне раскаиваясь за совершённые ошибки и вознося хвалу за полученное счастье.

Церковь, как и верования Античности, стремясь к влиянию, к власти над разумом, слепила целый пантеон «изумительных персонажей». Возможно, что при своей жизни многие из канонизированных святых были действительно достойными людьми, но их искусственная мифологизация обёртывает сознание в упаковку с общим посланием: покоряйся! Кому? Богу! Какому богу, где он, как его обрести?.. И вместо того, чтобы помочь человеку найти Бога в сердце своём, служители культа Божественной Власти с елейной мудростью во взоре предлагают «купить свечечку». Церкви, навязывающей своё «посредничество», не нужны свободные личности, обрётшие в себе Бога, потому что тогда церковники останутся без кормящей их паствы. Церковь требует поклонения себе, а не Единому Человеколюбивому Богу, Церковь лжёт! Христианская Церковь лжёт ради собственной выгоды! Впрочем, как и любая другая религиозная организация. Но если нет, и никогда не было такой Личности, как Иисус Христос, тогда — ничего не имеет смысла. Потому что Бог — это Любовь, которая «долготерпит и всепрощает»... Истинному Богу противны демонстративные жертвы, но радостны: милосердие, сострадание, благодарность, идущие от свободной воли.

Слепая вера в то, что «всё непременно будет хорошо», утешает и обнадёживает, но приучает к покорности не хуже, чем кнут надсмотрщика. Как ни парадоксально, «всё», действительно, когда-нибудь «будет хорошо», и украинский народ, наконец-то, станет по-настоящему счастливым, но только — когда? Вот, в чём главный вопрос. Когда вера украинцев станет настолько крепкой, что они самостоятельно, в масштабах государства и всего общества станут делать своё счастье «здесь и сейчас»? Через год? Через десять, сто, тысячу лет? Пока украинцы не обретут веру, прежде всего, в себя, в свои силы, в свою свободу, в своё право жить и радоваться на своей земле, до той поры будут пролазить на трон, чередуясь друг с другом, всякие порошенки, ющенки, януковичи. И никто, кроме самих украинцев, не добудет «заповеданную свободу» (прежде всего, внутреннюю свободу): ни лидер, семи пядей во лбу, ни жертвенный мессия, ни даже сам Господь Бог.

Закон

«Идеальный подданный тоталитарного режима — это не убеждённый нацист или убеждённый коммунист, а человек, для которого более не существует отличия между фактом и фикцией, между истиной и ложью»

Ханна Ариендт «Истоки тоталитаризма»

Конституция — Основной Закон, который держат рядом с Библией, когда произносят Клятву. Президенты Украины за почти тридцать лет провозглашённой независимости делали это пять раз. Кандидат, избранный на президентских выборах в 2019 году, продолжит Традицию. Большая буква указывает на важный символизм: человек, выбранный народом на должность главного топ-менеджера страны, обязуется быть гарантом конституционных прав и свобод граждан. Это означает, что с момента вступления в должность он олицетворяет собой Закон. Судебная ветвь власти на практике реализует установленные законодательные нормы. Судьи, вынося вердикт, выполняют функцию беспристрастных трансляторов — на основании полученного юридического образования и в зависимости от контекста они занимаются логическими умозаключениями, пропуская их через жёсткий фильтр Закона. Судья, одетый в мантию, символизирует (и выполняет) Функцию по справедливому правовому обеспечению. Президент страны в президентско-парламентской республике — это больше чем Государственная Функция, это — Центр, уполномоченный гражданами на отстаивание их интересов в формате государства. Это, действительно — Слуга Народа, который клянётся быть таковым, когда получает президентские полномочия. Это — коллективные Желания и Надежды со строгим подчинением — ни обособленной социальной группе и, тем более, ни личным прихотям, а — массиву морально-нравственных критериев, имя которому: Закон.

Государство — это комплекс Функций и системных процессов. Государственные системы бывают двух основных типов: демократические и авторитарные. Отличия между ними заключаются в отношении к свободной воле граждан. Республики и демократии признают принцип народовластия; тоталитарные, феодальные, деспотические режимы построены вокруг «вертикали власти», доступ к которой принадлежит представителям касты «избранных». Существовали и существуют монархии (современный пример — Саудовская Аравия), где авторитарная власть элиты направлена на повышение общественного благосостояния. Но такие примеры — редкие исключения среди ситуаций в прошлом и настоящем, когда пагубные амбиции одной властолюбивой личности и окружающей «знати» лежат в основе господствующих деструктивных процессов. Чем больше государство приближено к авторитарному типу, тем хуже в нём работают социальные лифты: значение сословий возрастает, вплоть до формирования каст с непреодолимыми межкастовыми барьерами. В сословной государственной системе люди получают блага по родовой принадлежности; при феодализме, деспотии, рабовладельческом строе индивидуальные способности и трудолюбие представителей низших слоёв не дают им конкурентного преимущества. По мнению феодалов, рождённые ползать должны знать своё место, а именно: пресмыкаться перед знатью и обслуживать их интересы. При таком положении дел конкуренцию выигрывает тот, кто лучше ползает — ублажает желания барина.

Понять, что такое Государство, можно на отвлечённом примере. Если оставить короля без подданных, то амбиции «его величества» окажутся без обеспечения. Принцип власти срабатывает тогда, когда есть объект подчинения, добровольно согласившийся или вынужденный подчиняться. Получается, что государство — это совокупное согласие людей. При народовластии граждане, по сути, являются собственниками, «акционерами» государственной системы, при авторитарной форме правления они добровольно соглашаются или принуждаются передать «акции» под управление монарху, вождю, диктатору. Так или иначе, а для того, чтобы государство существовало, одних только властных амбиций «его величества» — будет маловато. Именно народ своим желанием подчиняться: директивам монарха, президента или премьер-министра, — шьёт «королевскую мантию», делающую власть легитимной. То есть, «солнечный Людовик», утверждавший, что «государство — это он», кардинально ошибался (о чём его наследники, к сожалению для них, узнали с большим опозданием). Руководство страны должно оправдывать доверие народа, без которого любой, самый амбициозный и властолюбивый «людовик» — полный ноль. Люди: сотни, тысячи, миллионы — сколько бы их ни было, — проживающие на одной географической локации и объединённые общими национальными традициями, именно они фактом своего существования формируют Государство. Монархи или Президенты объективно являются таковыми, только когда выполняют свою часть Соглашения. Руководитель государства, не заботящийся об интересах граждан той страны, которой руководит — это, по сути, «голый король».

Государственная система, которая использует насилие в качества метода управления, рано или поздно столкнётся с протестом. Люди, неудовлетворённые условиями жизни, накапливают протестный заряд и реализуют его с агрессией, зависящей от обстоятельств. Грубая сила даёт быстрый, но краткосрочный эффект по усмирению недовольных. Паузы между проявлениями недовольства, которые подавляются силовыми методы, будут сокращаться, а революционная энергетика — возрастать. Диктаторы, делающие ставку исключительно на репрессии, приближают для себя печальные последствия. Народовластие на основе свободного волеизъявления согласно Основному Закону Украины, Конституции, осуществляется гражданами непосредственно, либо через доверенных представителей. Любое государство предполагает упорядочивание активности граждан, но в демократических странах для этого существует Закон, равный для всех. Авторитарные формы правления также имеют законодательные нормы, но — с дифференцированным распределением привилегий по принципу приближенности к власти. Чтобы убедить трудовую, полезную часть населения в необходимости подчинения знати, придуманы и придумываются разные аргумент: от религиозно-мистических до агрессивно-идеологических. Чем хуже работает равный для всех Закон, тем больше Государство из системы, обеспечивающей общественное благосостояние, превращает в механизм по перераспределению благ: от низов к верхам.

Тоталитарная система, защищаясь от прогрессивного развития, подавляет свободное мышление. Такое государство уже не выражает интересы своих граждан, а принуждает их подчиняться ради сохранения существующей государственной конструкции. Смысл законов, на которых держатся диктатуры, сводится к явному или замаскированному ограничению гражданских прав. Получается ситуация, когда государство и народ оказываются по разные стороны баррикад, хотя в идеале — это тождественные (но не взаимозаменяемые) понятия. Это означает, что решения, принимаемые на государственном уровне, должны исходить из объективных интересов народа. Но диктаторы занимаются тем, что силой или обманом навязывают обществу сфальсифицированный свод правил, которые, в первую очередь, благоприятны для тоталитарной системы и персон, приближённых к властной вертикали. Властолюбивые тираны осознанно приносят в жертву общественное благосостояние на основании Закона, равного для всех, ради создания привилегированных условий для так называемой «аристократии». Морально-нравственные личности, составляющие настоящую элиту нации, получив властные рычаги, остаются приверженцами демократических ценностей, а персонажи со слабым внутренним цензором подпадают под «очарование власти» и стремятся к её абсолютизации. Одни видят в работе чиновника, прежде всего, бремя ответственности, другие — путь к материальному обогащению за счёт заведомо преступного распределения благ и преференций.

Участники преступной системы, подменившей собой здоровое государство, общими усилиями отучают граждан ориентироваться на незыблемые морально-нравственные ценности. Сформированные вседозволенность, безнаказанность и аморальщина под видом «современных трендов» определяют стиль жизнь и манеру поведения успешных воротил. Так называемые олигархи и приближённая к ним свита демонстрируют собой наглядный пример того, какие «законы» надо соблюдать, чтобы при существующей системе добиться успеха. Украинцам преподносят окружающую реальность в двух полярных измерениях: для общего употребления есть ворох официальных нормативно-правовых актов, но за годы «независимости» людей уже хорошо приучили к тому, как надо быстро и эффективно решать дела. Искусственный законодательный абсурд преследует несколько взаимодополняющих целей: блокировка инициативы свободомыслящих людей, насаждение чувства вины, перевод жизненной энергии в теневое русло. Человек, согласившийся смягчить внутреннюю дисциплину и критичный подход к совершаемому выбору, получает временное облегчение. Когда происходит полный или частичный отказ от ответственности за происходящее вокруг, в сознании появляется приятный психологический вакуум: не надо принимать решения и выполнять взятые обязательства. Такое состояние популярные религиозно-философские концепции, а параллельно с ними — модные культурные направления, называют «свободой». При этом очень немногие люди понимают, от чего их в действительности «освобождают».

Эйфория от облегчённого мировосприятия быстро проходит, а реальные проблемы, состоящие их объективных, «вещественных» факторов, за время, проведённое в инфантильных иллюзиях, набирают силу. Бездействие в борьбе за отстаивание своих интересов приводит к тому, что личность отучается бороться, предпочитая возлагать ответственность на других. Граждане с обескровленной, инертной психикой не способны давать решительный отпор в ответ на очевидный диктат, ограничивающий гражданские права. В результате властная верхушка сводит все персональные инициативу к одной универсальной обязанности — постоянно зарабатывать деньги (см. «Деньги»), забывая о своём культурном, духовном, морально-нравственном развитии. Максима насаждаемого диктата — заставить максимальное количество людей «работать за еду», не давая им времени на подготовленный осознанный бунт, что по сути означает — рабовладельческий или (от чего не становится легче) феодальный строй.

Законодательный туман, в который погружаются граждане, пытающиеся без теневых решал отстаивать свои интересы, обволакивает сознание множеством «неизвестных». Попытки человека, не признающего власть неофеодалов, официальным путём доказать свою правоту обречены на провал. Объективно справедливые и логически обоснованные правовые формулировки подменены бесполезными, рутинными, а зачастую злонамеренными директивами, основная задача которых — приучить свободную личность подчиняться и отдавать свою жизненную энергию для обогащения мафиозной касты, подмявшей под себя государство (см. «Энергия»). В такой системе координат любая свободная, даже самая полезная инициатива вязнет и погибает без разрешения «синьора». Людей подталкивают жить «окольным путём» по негласным неофеодальным законам, где больше прав у того, кто выше в иерархии, держащейся за счёт обмана и на диктате страха: перед силой, унижением, страданием. Продажные суды, обслуживая интересы мафии, ни в коей мере не могут претендовать на осуществление Функции, предписанной Законом. При конфликте честных граждан с представителями «системы» судьи выносят вердикт в пользу последних, заставляя человека, который решился на официальное противостояние, признать поражение, смириться, подчиниться. Здесь, как и во всех подобных случаях, принципиальное значение имеет не сам факт судебного унижения, а согласие личности принять полученный результат за истину. Власть, которая ради власти, не имеет своего легального, добропорядочного способа управления и потому фальсифицирует Закон, чтобы под его прикрытием насаждать свой беспредел. Наивно ожидать честной игры от людей, оказавшихся на вершине отрицательного отбора — нельзя играть с шулером его краплёной колодой и при этом побеждать.

Выборы Президента Украины в 2019 году составлены «краплёными картами». Нарушения, как каркас, пронизывают весь избирательный процесс: от распределения квот по членам ЦИК и «мёртвых душ» (отсутствие достоверной статистики по численности населения) до выделения миллиардов бюджетных денег на фактический подкуп избирателей и проведение рекламной кампании. Порошенко играет по-крупному — в случае поражения он оказывается для паханов отыгранной картой, что приведёт к значительному перераспределению властных полномочий и финансовых потоков. Другие персонажи, прошедшие селекцию отрицательного отбора, станут выстраивать официальную вертикаль власти под себя, отодвигая от «корыта» представителей проигравшего клана. Порошенко слишком спесив, упрям и алчен, чтобы согласиться с проигрышем и уйти на покой. К тому же, оказавшись вне властной вертикали, он рискует стать разменной монетой, если потребуется погасить протестные настроения. Новоизбранный президент может набирать очки популярности за счёт показательного преследования Порошенко. Это будет спланированный пиар ход, отводящий энергию народного протеста от системы, и позволяющий снова перевести процессы в русло нарастающего угнетения. Достаточно вспомнить ситуацию после Второго Майдана, когда сначала во всём виноватым сделали Януковича, а потом уже и забыли про то, на каких лозунгах и обещаниях пришли к власти. Новый президент, кем бы он ни был, не будет «слугой народа», потому что среди кандидатов нет ни одной личности-глыбы (как, например, устранённый Черновол). За всеми персонажами из более чем сорока имён, в той или иной ипостаси просматриваются маячащие тени паханов. Все кандидаты — это те «игорные фишки», которые прошли отсев в ручном Центризберкоме. При таком положении дел речь уже идёт не просто о фальсификации выборов; сами выборы превращаются в Фальсификацию.

Избирательное право, гарантированное Конституцией, становится такой же фикцией, как и государство (заботящееся об интересах граждан, а не занимающееся перераспределением благ от низов к верха). Как и во времена СССР люди могут голосовать, формально «определяя» лицо власти, но их выбор заведомо предопределён (хотя и с бОльшим разнообразием). В создавшейся системе государственного устройства с декорациями демократии и механикой диктатуры, выборные должности занимают кандидаты от «синьоров». Независимые «слуги народа» при всём желании и самой кристальной честности не могут противостоять теневым инструментам воздействия. Во-первых, у них — ограниченный экономический ресурс: предвыборная кампания даже на районном уровне связана с существенными расходами, а с повышением уровня — от локального до национального — денежные суммы возрастают в геометрическом кубе. Во-вторых, честные кандидаты испытывают административное давление: с момента регистрации своей кандидатуры и до тех пор, покуда не откажутся от борьбы за интересы народа. В-третьих, даже если человеку удалось пройти кабинетные круги избирательных комиссий, набрать победное количество голосов и стать выразителем народных интересов, ему предстоит испытать на себе жёсткую обработку пост-фактум. Будут провокации, шантаж компроматом, прямые и завуалированные угрозы — изворотливые комбинации с чередованием попыток: купить, запугать. Неофеодалы, вынужденные имитировать реализацию избирательного права, никогда не согласятся, чтобы официальная власть стала действительно народной; реальное народовластие и неофеодальный тоталитаризм — несовместимы. «Синьорам» для своей мафиозной системы (см. «СССР не распался или неофеодальный паханат») требуется ширма полноценного государства, и как раз эту легитимность обеспечивают для них выборы, где почти все кандидаты — реальные или потенциальные представители «паханов».

Персонажей, оказывающихся у власти, используют напрямую или «втёмную» (а потом всё равно — напрямую). Верховные паханы не допустят малейшей угрозы для функционирования своей системы и, прежде всего, для себя любимых. Если незыблемость неофеодального строя даст трещину, и разного рода князьков приравняют рангом с «плебсом», отбирая узурпированные права и жёстко приучая к обязанностям на основании Закона, тогда паханат лишится поддержки. Ведь что такое мафия? Это организованная система, поощряющая и эксплуатирующая пороки. Если по причине неотвратимости наказания совершать преступления становится невыгодно, и, к тому же, если Государство перестаёт быть фикцией для легитимизации бандитской власти, то человек, желающий лёгких денег за чужой счёт, лишний раз подумает: а будут ли они уже такими «лёгкими»? Свежие, честные люди, оказавшиеся у власти, способны не только подчинить государственное функционирование полноценному Закону, но и, ставя во главу угла неотвратимость наказания, добраться по пирамиде теневых решал до персон, которые десятилетиями скрываются за «портретами» из телевизора, решая: кому позволить стать олигархом, с кем делать политику и кого держать на вторых ролях (до поры до времени). Поэтому возомнившие о себе владыки пойдут на всё, чтобы обезопасить себя от Палача. Они, как и все прочие «голые короли» до них, думают, что у народа не получится сбросить с себя их властолюбивые телеса; вроде бы везде всё зажато, и никто до них не сможет добраться. Но на каждую новую изворотливую диктатуру Закон Жизни противопоставляет изобретательное и бескомпромиссное стремление к свободе, способное сокрушать, срывать маски, обличать, судить и приводить приговор в исполнение.

Неофедальная власть на территории постсоветских стран состоит из тех, кого «купили», и из откровенных моральных уродов, рассматривающих преступление против личности и государства как «добропорядочный» способ заработка. Они мнят себя изворотливыми «бизнесменами», а на деле — просто наглая шалупонь, поставившая себя выше Закона и общественной морали. Услужливые холопы и те, кто сам рассчитывает на лёгкие деньги, выдают оправдательные тезисы, где воровство, кумовство, коррупция предстают неизбежным следствием «испорченного» славяно-азиатского менталитета. Дескать, многие чиновники и политики, действительно, от чистого сердца, хотят, как лучше, но у них ничего не получается, потому что — народ, видите ли, им достался плохой: ленивый, тугодумный, малопатриотичный. Совсем другое дело: немцы, японцы, американцы, на худой конец, сластолюбивые французы и спесивые англичане. У них, оказывается, — прогрессивный менталитет, который априори делает их лучше украинцев, белорусов, казахов, русских. Казалось бы, дискриминация по национальному признаку, но Европа с Америкой: только мудро улыбаются и с озабоченным видом намекают, что гражданам бывшего Союза надо больше работать, иначе они не имеют должного права быть хозяевами на своей территории (см. «Пространство»). Людей «раззадоривают» работать, с одной стороны, порицая за ленность, а с другой — прямо или косвенными способами обещая, что «потом» они смогут работать меньше. Тем, кто понял принцип отрицательного отбора, действительно удаётся сравнительно легко сделать успешную карьеру и обеспечить себе высокое благосостояние. Редкие уникалы умудряются лавировать между жадностью чиновников, бандитскими понятиями, необходимостью демонстрировать лояльность «его величеству» и при этом создают успешный бизнес, не транслируя диктат подчинения по отношению к окружающим людям. Большинство же всю жизнь проживает, не выходя из состояния хронической нереализованности.

Униженной нищете оставлена унылая гордость — не признавать собственное убожество, а также «право»: оправдывать невозможность что-либо изменить. Это навязанное «оправдание» основывается на мифе о непреодолимости неких могущественных политических, экономических, прочих обстоятельств с таинственной, почти мистической аурой. Дескать, всё складывается против (война, плохой МВФ, международный кризис и т. п.), но только благодаря мудрости и твёрдости руководства ещё хоть что-то держится. Вы же не хотите окончательно разрушить стабильность? — выпускают воздух из пухлых щёчек персонажи, которые стабильно удерживают страну с богатейшим потенциалом на нижних позициях по уровню благосостояния. В сознание людей внедряется мысль, что их усилия, направленные на перемены, не только обречены на провал, но при этом «могут сделать ещё хуже». Используется метод кнута — только одного кнута: когда вместо очевидного пряника выступает — отсутствие кнута. В сознание поколений неофеодалы стараются: буквально вбить понимание разницы между страданием и отсутствием страдания, вогнать людей в этот промежуток, как в загон для скота, и держать там в состоянии покорного рабства. Максима такой дрессировки — состояние безысходной тождественности: тягостное существование под диктатом силы и со смысловой неразберихой вокруг так же неподвластно для изменения человеком, как ураганы, времена года, восходы и заходы солнца. Единственное, что вроде бы можно сделать для того, чтобы хоть как-то жить, это «позволить решительным мудрецам вести страну и народ к светлому будущему». Пусть путь будет тернист, но надо «ещё немного потерпеть», и так — десятки, даже сотни лет обволакивающего рабства.

Чтобы просто жить, люди вынуждены нарушать противоречивые запреты. Получается, что реализация основополагающего права на жизнь неотделима от хронического чувства вины. Искусственно созданный законодательный абсурд направлен на подавление здоровой логики как средства аргументации своей правоты и формирования персональной внутренней уверенности. Чувство вины — это «USB-разъём», через который в сознание человека закачивают догматы, ломающие протест и подталкивающие к «добровольному» подчинению. Для неофеодалов важно так накрутить состояние неуверенности, покорности, умственного безволия, чтобы личность не могла даже близко приблизиться к ясному ответу на вопрос: Кто виноват и что делать? Современные «синьоры», как и во все века, стараются даже близко не подпускать людей к истине, «отгоняя» от неё, словно кормовой скот от выхода из загона. Их страх оправдан, ведь человеку достаточно сделать шаг, затем — ещё один, чтобы почувствовать вкус свободного мышления с самостоятельными, а не навязанными выводами. Чтобы увидеть нарушение Закона, достаточно ясным взглядом посмотреть: кто в богатейшей стране с огромным экономическим потенциалом, но с нищим народом, побирающимся по соседям, стягивает на себя материальные блага и жизненные преференции. В Украине это будут: «верховные паханы», олигархи и их окружение, блатные решалы, бывшие и нынешние чиновники разного уровня, депутаты из политической обслуги. Именно они заинтересованы в создавшемся положении, когда украинцы скованы законодательными и социальными кандалами. Именно они заинтересованы в снижении протестного потенциала любыми методами: утилизацией решительных патриотов в боевых «котлах» (см. «Честность»), вытеснением талантливых и свободолюбивых за границу, понижением уровня жизни (чтобы заставить людей выживать и тратить силы на «прокорм» вместо критического осмысления реальности). Если богатый человек, имеющий или имевший отношение к процессам, происходящим в стране, не может объяснить, откуда взялось его богатство и благосостояние родственников, то это — один из тех, кто виноват. Быть богатым в нищей, обворованной стране — по меньшей мере, стыдно. Если материальный достаток не проходит через «цензуру» Закона, то способы получения такого профита должны изучать неподкупные правоохранительные органы и судебные инстанции, гарантирующие — неотвратимость наказания.

В стране, где Президент не выполняет клятвы, данные при вступлении в должность, а суды перестают быть Функцией Закона, наказание гарантировано только тем, кто осмелится выступить против системы, основывающейся на фикциях. Как мелкие чиновники играют в «волейбол», перекидывая ответственность и решение вопросов по разным кабинетам, так и высшие должностные чины гасят резонансные запросы общества, используя круговую поруку. Президент кивает на министров, судей, правоохранительные органы, которые, по его мнению, плохо представляют исполнительную власть. Судьи и чиновники жалуются на недоскональное законодательство, связанное с низким профессионализмом депутатов. Депутаты протестуют, указывая на давление со стороны президента и премьер-министра. Получается замкнутый круг, который подобен для всех уровней фиктивного государства, не исполняющего свою основную функцию — возвращать гражданам кредит доверия, выданный для обеспечения Потребностей (в качественной и благополучной жизни). Для неофеодальной системы этот «волейбол» нужен, во-первых, чтобы загонять просителя до покорного состояния, а во-вторых, — это дополнительная гарантия безнаказанности, которую получают чиновники-винтики и, самое главное, ключевые государственные деятели в обмен на свою чистую совесть. У особо наивных может возникать впечатление, будто бюрократы действительно пытаются им помочь, но это мнение — людей, которые настолько затурканы чиновничьим произволом, что воспринимают обычное (нарочито медлительное и, зачастую, хамское) исполнение должностных обязанностей как профессиональное доброжелательное отношение. Обилие чиновников, которые вальяжно месят грязное тесто коррупции и передают это «умение» по наследству, — оплот извращённой государственной системы, держащейся на человеческих пороках.

Система образования в исполнении наследников психопата Макаренко — как обучение подчинению. Диплом — как документ, подтверждающий о прохождении определённой стадии в системе подчинения. Служба в армии с дедовщиной, калечащей психику — как экстрим-тренинг по методикам унижения. Тюремный срок с «задушевными беседами в дружном коллективе» — как вердикт о профпригодности по правилам отрицательного отбора. Нужных людей, готовых чтить «княжеский статус» и стремящихся любыми способами прорваться в князья, начинают продвигать после череды проверок: на личную преданность уже проверенному «синьору» или — на беспринципность, жадность, аморальные склонности, потакая которым можно получить подконтрольного исполнителя. Таким людям находят тёплые места во власти, их навязывают предприятиям с крупными и средними финансовыми потоками в качестве «смотрящих замов» (основная функция — контролировать происходящее «изнутри»). Если руководитель (собственник) грешит тем, что щедро оплачивает труд своих работников (существенно выше «кормового» уровня — предоставляя ресурс для критического осмысления), выпускает качественный продукт по низкой стоимости, — принимает решения, которые облегчают давление рамок (установленных «верховными феодалами»), то «зам» даёт сигнал. Бизнесмена начинают трамбовать, разными способами выдавливая энергию, — вынуждают его «закрутить гайки». В стране, где в недалёком ещё прошлом каждый десятый гражданин был секретным сотрудником (сексотом, агентурным осведомителем) КГБ, либо МВД, должность «стучащих замов» — сродни «куму» в тюремной колонии или «особисту» в воинской части.

Наряду с решалами и смотрящими, которые выполняют функцию по дублирующему руководству (на самом деле, основному управлению по правилам мафиозного феодализма), есть ещё так называемые эффективные менеджеры, натасканные на лидерских тренингах для манипулятивного воздействия. Формально они организовывают рабочий процесс, на деле — изыскивают способы, чтобы закручивать гайки. «Эффективные менеджеры» — это феномен системы, где для руководства достаточно иметь наглость приказчика. Профессионализм и доскональное понимание рабочих процессов становятся не важны, так как в качестве аргумента используется — не личный пример, а — фактически, кнут. Работников подталкивают к выбору: либо влачить жалкое существование («как все») на износ, либо понять принцип отрицательного отбора и согласиться осознанно жить по правилам паханов. Впрочем, все эти «эффективные» деятели в понимании верховных феодалов так же относятся к категории расходного материала. Даже среди политиков, бизнесменов национального уровня, крупных решал, криминальных авторитетов очень мало тех, кто лично знаком с представителями неофеодальной верхушки. Верховные паханы подбирают в своё ближайшее окружение только тех, кто прошёл жесточайшие тесты на личную преданность. Это бывшие воспитанники интернатов, детских домов, заключённые в колониях для несовершеннолетних, — все те, чью психику через контрастное изменение состояний можно заточить на фанатичную благодарность и преданность. Когда после периода страданий, появляется спаситель, детское или подростковое сознание проецирует на него свою веру во всё светлое и доброе. Так благодарный и до смерти преданный питбуль лижет хозяйскую руку, не понимая или не желая понимать, что именно она нажимает кнопку электроошейника, когда натаскивает на исполнение команд.

Паханы вынуждены прикрываться Законом и фальсифицировать его, так как не могут сказать людям Правду о своих истинных намерениях и способах управления. Ради сохранения власти им важно не только разобщить личности между собой, но и добиться внутренней подмены, разрушения целостного мировоззрения, способности к самостоятельному мышлению и глубокому анализу через призму морально-нравственных ценностей (см. «Разобщение»). Разделяют всех и вся, стремясь добиться идеального для себя состояния, когда люди настолько разобщены с окружающей реальностью, с внешним и внутренним, что оказываются неспособны к объективному восприятию и принятию самостоятельных решений. Разобщённость нации и превращение Государства в фикцию начинаются на уровне индивидуального сознания. Внешний Закон, регулирующий отношения в обществе, основывается на Законе внутреннем, когда человек со всей жёсткой честностью осознаёт свои Права и Обязательства, а также признаёт вину, если таковая есть, с решимостью её искупить. Внутренний Закон это — не самобичевание, но — Осознание с разделением всего сущего на три основных категории: Моё, Не моё, Чужое. Есть ещё — Общее, которое включает в себя — Великое Множество Прав, объединённых в формате окружающей Вселенной и уравновешиваемых Волей Бога на основании всё того же Вечного Закона Жизни.