Пространство

«Если такова цена сосуществования, то пусть меня черт заберет, если захочу жить на одной земле с этими людьми! Если все они способны выживать, только уничтоживши, поработивши нас, то зачем нам желать, чтобы они уцелели? Ничто не может оправдать самоуничтожения. Ничто не может дать им права превращать людей в жертвенных животных, избавляясь от лучших. Нельзя наказывать человека за его талант, индивидуальность. Если их поведение считать правом, то лучше сразу поубивать друг друга, потому что в мире не осталось никакого права».

Айн Рэнд «Атлант расправил плечи».

Массово тиражируется тезис о перенаселенности нашей планеты. Точнее, места еще вроде как хватает, но совокупные темпы демографического роста уже сейчас внушают серьезную обеспокоенность. Прогрессивные умы человечества, озабоченные общественным благом, с мудрым видом говорят почти прямым текстом, что людей наплодилось слишком много, и надо что-то с этим делать. Параллельно идут высказывания об ограниченности природных ресурсов, на которые в общепланетарном контексте посягают наиболее развитые государства. Агрессивные экспансии с откровенным захватом пространства приберегаются на крайний случай, но и они проводятся под различными благовидными предлогами: американские и европейские магнаты «окучивают» чужие территории, прикрываясь борьбой за демократические ценности; российский паханат, якобы кого-то там защищая, а может, неся «особую историческую миссию» (росТВ порой само себе противоречит) отжимает себе новые провинции или же сознательно создает очаги напряженности, чтобы через них набивать себе цену в международном борделе.

Если прожорливых американцев и европейцев интересует профит в виде повышения собственного комфорта, не важно за чей счет, то высокодуховных россиян бывает сложно понять даже с позиции корыстной логики. А ключ к пониманию «загадочной русской души» лежит на поверхности: все геополитические движения, совершаемые РФ, имеют смысл, если их рассматривать в контексте тривиальных имперских понтов. Но это — только внешняя сторона происходящего, так как за ширмой воинственной неадекватности кроются более серьезные намерения по подчинению окружающего пространства. Огромные сырьевые ресурсы России, а также внутренние и внешние коррупционные схемы направлены на постоянное расширение сфер преступного влияния, которые, словно щупальца гидры, растягивают по всему миру чекисты, сросшиеся с криминалитетом (см. «Система»). Они подчиняют институты государственного управления стран первого, второго, третьего мира, покупают политиков, журналистов, общественных и культурных деятелей . Российские спецслужбы ведут гибридную войну в нескольких измерениях везде, где могут нащупать уязвимости и особенно там, где свобода человеческой воли угрожает разрастающемуся диктату глобального неофеодолизма.

На международной арене столкнулись две доктрины мирового владычества, и не одна из них не соответствует национальным интересам Украины. На одной стороне противостояния — транснациональные корпорации, стремящиеся к насаждению глобализированной экономики на своих условиях: с тотальными преимуществами для стран англосаксонского мира и романо-германской языковой принадлежности. Другую сторону многомерного конфликта представляют государства, придерживающиеся авторитарного способа управления. Россия в их «оркестре», благодаря мощной сырьевой базе, вроде как играет первую скрипку, но потенциальным лидером в противостоянии с США и Ко является Китай. Средства массовой информации, позиционирующие себя глашатаями демократических ценностей, преподносят Российскую Федерацию, КНДР, Иран, Сирию, КНР — «во всей красе», с особым акцентом на тоталитарные замашки. В данном случае западные СМИ формируют общественной мнение, как правило, на основании проверенных фактов — вроде бы всё «по-честному», но — с преднамеренным контрастом смыслов, где подразумевается, что Америка с Европой — это образцы справедливого государственного устройства. Формально так оно и есть, хотя при критическом осмыслении реальности обнаруживаются западные политические деятели, усилия которых направлены против Свободы и других основополагающих прав человеческой личности.

Диктат транснациональных корпораций под прикрытием заботы о правах человека имеет мало общего с истинными демократическими ценностями. По сути, это модернизированная, если угодно, более цивилизованная версия неофеодального миропорядка, придуманного властолюбивыми чекистами и их потомками, с успешным внедрением на постсоветском пространстве (см. «СССР не распался или неофеодальный паханат»). Но западная капиталистическая модель со свободной экономикой, эффективными законами и системой политических противовесов препятствует: развитию теневых структур, превращению большинства населения в крепостных, диктату отдельных личностей, который выражается в откровенном правовом беспределе. При сравнении с постсоветской реальностью, пронизанной тотальными криминальными схемами, жизнь в Америке и Европе видится справедливейшим раем, который начинает расплываться, как мираж, после важных уточнений: во-первых, высокого уровня удовлетворённости жизненными условиями достигают — сами американцы и европейцы (и то — не все); во-вторых, они «кайфуют» во многом за счет сознательно неравномерного распределения геополитических преференций, когда перспективные развивающиеся страны превращаются в депрессивные, экономически зависимые придатки. Демократические ценности служат привлекательной оберткой для требований, которые навязываются МВФ и Международным Банком (в интересах США и Европы), а европейцев и американцев вполне устраивает ситуация, где они — люди высшего сорта, на фоне «всех остальных».

Сугубо «толерантный европейский расизм» и дискриминация себе подобных скрываются за лозунгами, порицающими расизм и дискриминацию. Бред? Абсурд? Нет, реальность. Как в карточной игре, чтобы уличить шулера, надо следить за руками, пренебрегая самыми искренними заверениями в дружеских симпатиях, так и истинные акценты международной политики не следует искать в словесах сладкоголосых бюрократов. Дела, векторы решений, направленность действий, — вот, что имеет реальную ценность для понимания смысла происходящего. В основе дискриминации и расизма лежит принцип разделения «свой/чужой»; соответственно, свои имеют ощутимо больше прав, чем чужие. Куклус-клан, наказание за однополые связи, преследования по религиозному признаку, патриархальные нравы с ограниченными возможностями для женщин, — всё подобное сейчас порицается, в том числе, на законодательном уровне. Это благо, но разделение на «своих и чужих», посягающее на правовые основы полноценной жизни людей, продолжает существовать. Основная линия дискриминационного разграничения проходит по гражданской принадлежности: как и во времена колониального владычества, граждане «первого сорта» (европейцы, американцы) имеют гораздо больше правовых преференций: даже в странах третьего мира, где они, по сути, чужие, не говоря уже о своих территориях.

Успешное экономическое развитие Германии связывают с трудолюбием, «характерным для педантичных немцев», но при этом забывают о плане Маршала. Именно благодаря желанию США создать буфер, защищающий от распространения коммунистической идеологии, страны Западной Европы стали промышленно развитыми, с высоким уровнем жизни. Достаток и материальное благополучие «загнивающего капитализма» расшатывали основы коммунизма, по сути, уничтожая его лучше, чем радиация от сотен термоядерных попаданий. Аналогичное экономическое чудо произошло с Южной Кореей, которой серьёзно помогли вырваться из оков бедности и реализовать желание жить достойно своим трудом — характерное для всех (всех!!!) здравомыслящих людей вне зависимости от гражданства и, тем более, других дискриминирующих отличий. Германия, Британия, Франция, — секрет их успеха и сравнительно высокого уровня жизни заключается в прогрессивных общественных отношениях, когда верховенство Закона, равного для всех, над интересами богатого меньшинства создаёт комфортные условия для личностной самореализации. Но есть и другая сторона, а именно: колониальное доминирование с длительным периодом обогащения за счёт народов, которые до сих пор относятся к «странам третьего мира».

Про американцев — вообще, отдельная история. Эта нация дерзких переселенцев, искателей приключений, авантюристов — силой, жесткостью и хитростью заняла пространство, сотни лет принадлежавшее другим людям. Одновременно с провозглашением Декларации о независимости и Билля о правах, где воспеваются «Справедливость, Равенство, Братство», американцы планомерно уничтожали индейцев, вытесняя их с родной земли и загоняя в резервации. Параллельно завозили чернокожих рабов с африканского континента, надругаясь над образом, подобием и низводя человеческое достоинство до уровня тягового безмолвного животного. Нарастающий диссонанс между декларациями человеколюбия с очевидным рабовладельческим строем, а в большей степени, рационалистическое осознание, что рабский труд не эффективен, привели к Гражданской войне, результат которой формально уровнял белых и чёрных, но фактически оставил общество разделённым: на рабов и господ.

Во время Первой мировой войны европейским странам было не до экономического развития, что позволило Соединённым Штатам выйти в лидеры мировой экономики. Вторая мировая война, превратившая в руины половину Европы, по сути, сделала лидерство США безоговорочным. Советский Союз пытался составить конкуренцию в военной сфере, создавая очаги напряжённости и широко разветвлённую шпионскую сеть, но коммунистическая идеология, подавляя личную инициативу, обрекла СССР на проигрыш. Занимая одну шестую часть суши, выхолощенная красным террором Российская империя продолжала характерную для неё политику на расширение. Огромное занятое пространство не удавалось реализовывать в качество по той простой причине, что «исконно русскому величию», берущему начало от золотоордынской спеси, противоречит трепетное отношение к родной земле, воздержание от излишеств и духовное целомудрие. Речь, прежде всего, идёт о концепции государственного управления, определяющего общественные отношения, а не о так называемом менталитете. Если всего одно поколение поживёт в полноценно сформировавшихся условиях, где торжествует законность и право с поощрением личной инициативы, то следующее поколение станет образцом прогрессивного трудолюбия и человеческой мудрости (не хуже, чем расхваливаемые немцы). Достаточно вспомнить русских и украинских крестьян, так называемых «кулаков», работавших всей семьёй от зари до зари, чтобы опровергнуть тезисы о «ленивом русском Иване» и какой-либо «трудолюбивой богоизбранности отдельных наций».

Чем больше притеснена личная инициатива в определённом пространстве, тем сильнее условия жизни там напоминают рабовладельческий строй, где низшие касты принципиально, как знак подсознательного протеста, саботируют вклад персональной энергии (см. «Энергия») в инициативы правящей верхушки. Отсюда и низкая производительность труда, и плохие экономические показатели. От публичных деятелей разного уровня можно часто слышать, что труд сделал из обезьяны человека; даже если это и так, то сами демагоги, популяризирующие тяжёлую работу как смысл жизни, по своему развитию совсем не далеко ушли от крикливых макак. Государства «первого мира» никогда добровольно не согласятся уступить лидирующего положения, потому что это означает более равномерное распределение трудовой нагрузки по планете. Все наукоёмкие технологические процессы, эти локомотивы высокоэффективной экономики с самым плодотворным синергическим эффектом, согласно современному статусу кво должны происходить на территориях Германии, Франции, Великобритании, США и их подчинённых союзников: Японии, Южной Кореи, англоязычных доминионов, стран Евросоюза, принявших вассалитет. Малоэффективные экономические процессы с добычей полезных ископаемых и большой составляющей ручного труда можно с великой благодетельной помпой «отдать» самым покладистым. Остальных — различными спекуляциями довести до нищенского состояния, чтобы, опять же — под видом спасительного благодеяния отдать ставленникам транснациональных корпораций.

На фоне кровавого экспорта «русского величия» неравноправная геополитика США, Германии и Ко выглядит вполне добропорядочно. Оправданием капиталистических аппетитов в определённой мере служит тот факт, что геополитическая конкуренция в международных производственно-торговых отношениях вроде бы происходит на равных, «справедливых» условиях. Но это не так; пояснением послужит метафорическое сравнение из сферы спортивных состязаний. Допустим, разные страны — это спортсмены-бегуны, которые до введения геополитических правил бегали по дорожкам стадиона каждый на свой лад (что мешало лидерам ставить рекорды). Потом решили систематизировать забег, длящийся десятилетиями и веками, распределив участников по «правильным траекториям». При этом, позиции забега не были обнулены, не поставлены в стартовый равноправный вид: то есть, лидеры остались бежать далеко впереди по более выгодному внутреннему радиусу, а догоняющим «позволили» тужится по внешнему периметру. Европейскому Союзы, прежде всего, Германии и странам Восточной Европы выгодно, что в Украине искусственным путём сдерживается производственная инициатива, низводя возможности украинской экономики до уровня поставщика сельскохозяйственного сырья и дешёвой рабочей силы, конкретно, технических специалистов. Прямым текстом об это не говорится, но достаточно посмотреть на дела, чтобы сделать объективные выводы (см. «Деньги»). Компетентным американцам и немцам известно, что Порошенко заодно с Путиным в деле подчинения украинцев неофеодальному диктату, но как и во времена Голодомора они, в лучшем случае — выразят очередную озабоченность (вместо занятия по-настоящему жёсткой позиции), а жертве происходящего (опять и снова — Украине) предоставят показательную финансовую подачку — отвлекающий манёвр из методологии «благотворительного колониализма».

Украинцев поставили перед искусственно смоделированным выбором: первый вариант — злобствующий российский паханат, второй — доброжелательный геополитический капитализм. При этом руководители украинского государства, в частности, Порошенко, делают многое для того, чтобы симпатии «сомневающихся» граждан Украины обращались на «доброго царя Путина, которому проклятый Запад мешает навести нормальный порядок» (см. «Честность»). Но интересами самих украинцев, по сути, никто не интересуется. В создавшемся геополитическом раскладе Германию, сформировашую под себя сообщество вассалов (ЕС), как и во времена третьего рейха, соблазняют исключительно сырьевые возможности украинских территорий: для выращивания экологически чистых сельхозпродуктов, добычи полезных ископаемых, вырубки лесов. Американцы стремятся чужими руками ещё больше ослабить Россию, а также — не позволяют усилиться Германии. Российский паханат посягает на пространство как таковое: прежде всего, в географическом выражении, и не забывает про оккупацию человеческого сознания. И те, и другие прикрываются заботой о всеобщем благе, о том, что ради сохранения мира на планете следует поумерить личные (национальные) амбиции, но это должен сделать — кто-то другой, а не сами глашатаи «гуманистических ценностей».

Если доверять информационным декорациям, то вроде бы и придраться не к чему; забота об общественном благе — плодотворная, неисчерпаемая тема для оправдания любых фактических издевательств, подающихся под соусом из толерантности, так называемых демократических ценностей и прочей гипнотической казуистики, которой маскируют истинные намерения. Гипнотизировать социум, опять же, с заботой о чём-то всеобщем можно через повторение смысловых фетишей о величии, духовности, неких светлых идеалах, тиражируемых ручными средствами массовой информации. Суть одна — направить свободную волю людей в русло подконтрольных социальных процессов, заставив при этом согласиться, что нехватка жизненного пространства и необходимость рабски вымаливать себе место под солнцем — это объективная данность окружающей реальности. Основная задача — лишить личность Свободы, порезать огромную прекрасную планету на миллионы клетушек: загнав в них Человечество, как в тюремные камеры, и не давая осознать важную истину: наша Земля, материки, континенты, располагающиеся на них национальные территории принадлежат всем и каждому — по праву рождения гражданином своей страны.

Европейцы и американцы озабочены, прежде всего, своим собственным благосостоянием, но в их странах государство, по крайней мере, заботится об удовлетворении интересов активного большинства. Европейская и американская элита, стремясь сохранить своё властное влияние на электорат, используют сравнительно «честные» методы воздействия, когда как методологию неофеодального паханата отличает беспринципное враньё, переплетающееся с откровенным насилием (хотя и завёрнутым в душеспасительные лозунги). Гражданского общества в России нет как такового; российское руководство принимает решения сугубо ради удовлетворения интересов правящей верхушки. Но удивительные по своей бесчеловечности изречения объединяют «дальновидных представителей цивилизованного западного общества и дикого русского мира» (см. "Общество поглощения"). Среди так называемых интеллектуалов ширится мнение, что население нашей планеты должно быть уменьшено минимум в два раза, иначе имеющих ресурсов не хватит для жизни. Только вот согласны ли сами идеологи и глашатаи сокращения численности оказаться среди второй, «утилизируемой» половины. Скорее всего, нет.

Под разным соусом подаются мнения: что азиатов, конкретно, китайцев, расплодилось слишком много, что русские, белорусы, молдаване, украинцы со своим ленивым менталитетом не соответствуют ускоряющимся темпам современной экономической активности, что жители стран Центральной и Южной Америк совсем не умеют работать, а только торгуют наркотиками. Одни только американцы с европейцами — труженики великие. Но если измерять по потреблению общепланетарных ресурсов, то именно граждане США и ЕС «жрут» больше всех. Приблизительно полмиллиарда жителей Европы и Северной Америки потребляют почти столько же, сколько всё остальное человечество. А в реальности самыми полезными по соотношению имеющихся «аппетитов» и персональной производительности оказываются — азиаты, конкретно, японцы, тайваньцы (те же китайцы), сингапурцы и корейцы (Южная Корея). Что это — разве ни очевидная дискриминация? Что это — как ни отражение бесчеловечного блатного кредо: «умри ты — сегодня, я — завтра»? Ведь, если мы все — единое Человечество, одна семья, которой якобы грозит «голодная смерть», то и распределение жизненных благ должно происходить по принципу справедливого наследования: каждый человек рождается, чтобы быть счастливым, а не обеспечивать своим трудом счастье других людей (которых и в глаза-то никогда не видел). Но существующая система моральных кодексов выгодна — не всем акционерам корпорации под названием Земля, а — сапиенсам, возомнившим о своей избранности, «членам правления», представителям правящих каст, прикормленным надсмотрщикам, отдельным социальным группам отдельно взятых стран. Украине свободных граждан подобные моральные кодексы и подчиняющие уставы — не подходят.

Энергия

«Богатство страны не обязательно строится на собственных природных ресурсах, оно достижимо даже при их полном отсутствии. Самым главным ресурсом является человек. Государству лишь нужно создать основу для расцвета таланта людей»
                                  Маргарет Тэтчер.

Солнечные насыщенные джунгли и тундра с вечной мерзлотой: два контрастных примера, подчеркивающие значение жизненных условий. В первом случае — обилие красок и разнообразия, во втором — вотчина смерти, ледяная пустыня. Впрочем, люди приспосабливаются выживать даже там, где извне поступает крайне мало энергии для полноценной жизнедеятельности. Более того, социальный климат некоторых стран ориентирован совсем не на личностный рост и развитие, а, наоборот, на выкачивание жизненных сил любыми способами (в том числе, обманными, мошенническими, откровенно преступными). Россия, Украина, Белоруссия и другие государства, подконтрольные неофеодальному паханату (не далеко ушедшие от Ирана и Северной Кореи по степени уважения свободной воли), напоминают унылые плантации, где граждан целенаправленно превращают в безропотные растения, основное предназначение которых — обеспечивать роскошный комфорт для правящей верхушки.

Жизнеспособность неофеодализма как агрессивно паразитирующей системы (см. «Система») зависит от количества свободной гражданской энергии, которая, в свою очередь, определяет способность на организованный консолидированный протест. Чем жестче окружающие условия, тем больше усилий приходится тратить на элементарное выживание, когда людей «зацикливают» на добывание хлеба насущного. Как мху в тундре не до цветения, так и человек, подавленный авторитаризмом, должен прикладывать колоссальные усилия, чтобы реализовать хотя бы часть личностного потенциала. Для неофеодалов политическая и социальная арктика выгоднее комфортного климата, так как, во-первых, у общества почти отсутствует ресурс для свержения эксплуатирующей власти, и во-вторых, большую часть жизненной энергии всех недовольных (явно или потенциально) можно направить на усиление и возвеличивание себя любимых.

Сиятельных упырей мало беспокоит, что обескровленная по их прихоти страна при фактически безграничном потенциале для плодотворного и счастливого развития превращается в мертвящий ледник с «оазисами» пресыщенности, распутства и прочих социальных (морально-нравственных) сорняков. Там, куда сходятся теневые и вроде бы узаконенные финансовые потоки, льется через край роскошь и вседозволенность, там откуда в пользу власть имущих паразитов и барыг высасывается жизненная энергия, прозябают унылые ростки надежды, изгнивающей от тотальной безысходности. Неофедольная экономика выстроена таким образом, что не только предпринимательская, но и любая активность людей, связанная с деньгами, напрямую или косвенно уходит на подпитку преступной системы. Республики бывшего Союза (за исключением прибалтов) выстроили дикую рыночную модель с бутафорскими, мафиозными «демократиями», где, как в эпоху застойной диктатуры КГБ, но в значительно модернизированном виде действует принцип «двоемыслия», двух реальностей.

Законодательная казуистика, призванная укрощать «слишком умных» и по двойному тарифу вытягивать жизнь из «ищущих справедливости», действует — для среднестатистических граждан, суть которых — питательная среда для вышестоящих. Система решал, смотрящих, откатов, теневых прайсов (взяток) и прочих коррупционных схем — это второй и самый главный «закон» (трансформировавшийся из так называемых «понятий»), по которому вольготно живут неофеодалы, их прислужники, и в паутину которого затягиваются бизнесмены, политики, общественные и культурные деятели. Бастионы чиновничьих кабинетов защищают позиции неофеодализма от слишком инициативных и решительных, переправляя их энергию «в правильное русло»; жизненные соки в виде денежных потоков уходят через наместников в государственных учреждениях и ведомствах главарям глобального ОПГ, стремящегося распространить свое доминирующее влияние по всему миру. Если в народных массах повышается протестный градус, неофеодальная система усиливает разобщающее давление (см. «Разобщение») и с возрастающим остервенением выкачивает энергию. Выкачка из людей физических и личностных ресурсов обеспечивает двойной «эффект»: во-первых, в помыслах о хлебе насущном теряется осмысленность и акцентированность недовольства; во-вторых, полученный профит (от тех же растущих тарифов и налогов) можно направить на дальнейшее «затягивание гаек» (создание полицейского государства, подконтрольных СМИ) ради тотальной нейтрализации протестных настроений.

Чтобы в условиях «пустыни» прослыть благодетелем, достаточно отмахнуться от требований электората жменей с гречкой, засевая извилины рабским мироощущением. Сытому обществу, несколько поколений которого живут с преобладанием запросов высшего порядка, не получится навесить на уши дешевую лапшу. Это не означает, что материальное благосостояние способно привить иммунитет от манипуляций общественным сознанием. Но когда вместо постоянной погони за хлебом насущным у человека появляется время для критического осмысления реальности, то почти пропорционально — повышается уровень общественного здравомыслия. Чтобы стоять во главе общества свободных людей, стремящихся расширять свой кругозор и критично относящихся к политическим обещаниям, необходимо прикладывать громадные усилия для соответствия ожиданиям; без кропотливой внутренней работы над самим собой с обогащением новыми знаниями, практическим опытом и духовным совершенствованием не получится быть первым среди равных. Несоизмеримо проще управлять примитивным социумом, состоящим из запуганных и в буквальном смысле голодных индивидуумов: там можно, аки лучезарный кудесник, раздавать избирателям продуктовые пайки (вместе с обещаниями «мегасакральной стабильности»), а в замен забирать у них — будущее. Зачем самому прикладывать колоссальные усилия для личностного роста, когда можно унизить всех окружающих до состояния пугливых пресмыкающихся, оставшись на их фоне «добрым великаном»?

Каждый живой человек — источник энергии, и даже после смерти его похороны идут в копилку системы. Любой, самый ничтожный субъект товарно-денежных отношений так или иначе отдает часть своего жизненного ресурса (времени, усилий) на алтарь бесчувственного и ненасытного божества. Государственный организм, отягощенный неофеодализмом, игнорирует обеспечением «ум, честь и совесть» ради прокорма властолюбивых паразитов. Получается червивая раковая опухоль, которая поглощает собой не только государство-носителя, но и претендует на мировое господство, так как наличие здоровых социумов главари кремлевской ОПГ воспринимают в качестве непосредственной угрозы. По их ущербной логике с рабовладельческим подходом к реальности, страны с полноценно состоявшимися демократическим устройством свою внешнюю политику основывают на скрытой экспансии и «подчинении слабых» — характерный пример, когда собственный умысел проецируется на побудительные мотивы окружающих по той простой причине, что отсутствуют знания и, главное, желания для более широкого смыслового охвата, выходящего за рамки догматичной субъективности. Так злобный кретин не может понять, что он кретин, потому что он — кретин.

В развитых демократиях, где Закон торжествует над индивидуальной трактовкой сомнительных истин, граждане, делясь своей жизненной энергией (деньгами), на основании фактических сведений и положительного опыта понимают, что те же налоги вернутся к ним в виде добротных дорог, справедливой правовой системы и всего того, что составляет конструкцию здорового государственного организма. Такое демократическое государство выполняет свою основную функцию — по сути, объединяет усилия людей и для общего блага занимается реализацией масштабных проектов. Впрочем, управление общественным сознанием позволяет руководителям и ключевым персонам демократических стран корректировать гражданскую активность в необходимом направлении. Но свободная конкуренция между СМИ и наличие у людей внутреннего ресурса для проявления личной инициативы на основе критичного мышления обязывает владельцев газет, журналов, теле-, радиокомпаний не выходить за рамки журналисткой этики, чтобы не попасться на манипуляциях с подтасовками фактов. США, Германия и другие лидеры мировой экономики, теоретически, могут вести неправомерно агрессивную пропаганду в адрес неугодных стран (персон), но во-первых, этому мешает принцип объективности, принятый за аксиому в цивилизованном мире, а во-вторых, Соединенные Штаты и ЕС, желая подчинить своему влиянию, без лишних реверансов прибегнут напрямую — к экономической (см. «Деньги») и культурной экспансии.

В России, Украине — на всех территориях, где уже восторжествовал неофеодализм или пока что — переваривает с утробным урчанием демократию, такой важнейший оценочный критерий, как репутация, повержен информационными манипуляциями. В большую политику приходят люди, для которых репутационные потери имеют значение только в контексте выгодной конвертации. Они постоянно предают доверие, обменивая его на профит для себя, а потом из полученных властных или финансовых «дивидендов», выделают определенную часть на создание необходимых декораций с отреставрированным собственным образом в перекрестье прожекторов. Когда «доверительный ресурс» одного политического проекта иссякает окончательно, без возможности дальнейшей реставрации, на его смену приходит другой «актер», готовый на подлость ради выгоды. Свободные, а главное, честные средства массовой информации отсутствуют в принципе, потому что вся система информационных коммуникаций находится под строгим надзором, оказывающим административное, а также силовое давление на независимую журналистику. Карательные меры могут быть разными: от лишения лицензий и заказных судебных процессов до рейдерских захватов и откровенной уголовщины (избиения, убийства). Цель очевидна — зачистка медийного пространства от малейших намеков на ужасающую реальность: общественное сознание, превращенное в загаженный унитаз (см. «Живущие вместо себя»), должно быть на максимально примитивном уровне, иначе для выкачивания жизненной энергии (доверия) одного только размена репутаций будет недостаточно — потребуется очевидное насилие с высокой вероятностью бунта.

Даже тот малый «энергетический излишек», который остается у людей в бедных странах после забот о хлебе насущном, при целенаправленном использовании представляет угрозу для отдельных власть имущих и всей системы. Чтобы удерживать так называемую общественную стабильность в необходимых рамках, применяют инструменты «социальной санитарии», к которым относятся: вредные привычки, пагубные пристрастия, сексуальные излишества (под соусом «полноценной половой жизни»). В западном обществе «социальная санитария» так же негласно применяется для коррекции «избыточной энергии», но в противовес алкоголизму, наркомании, пропаганде распущенного секса существует множество других, активно поощряемых со стороны государства направлений для приложения жизненных усилий; и у человека — есть выбор: растворять свою личность в наслаждениях или полноценно развиваться в контексте радостного счастливого мировоззрения. В США, ЕС граждане тоже испытывают направленное корректирующее воздействие на свою личность, но там система государственного управления гораздо больше заинтересована в свободомыслящих, энергичных индивидуумах, хотя опять же — не посягающих на интересы местной «элиты», которая, впрочем, не стремится откровенно подавлять и «сосать кровушку». В развитых демократиях разделение на сословия сильно сглажено, а социальные лифты — хорошо функционируют по всем направлениям общественного устройства.

Идеальные условия для развития человеческой личности и государства заключаются в том, чтобы предоставить гражданам возможности для созидательного приложения своей энергии с необходимыми (деликатными) корректировками иррациональных проявлений и злых умыслов. Потенциальная или очевидная угроза для самого субъекта и окружающих людей, связанная с неправильным (опасным, неосторожным) приложением усилий устраняется ради возвращения человека к нормальной социальной активности. Гораздо эффективнее — уберечь от совершения ошибки путем повышения осознанности, образовательного уровня и морально-нравственной чистоплотности, чем потом подвергать принудительному перевоспитанию через наказание. Но неофеодалы, наоборот, заинтересованы в максимальном количестве ошибок со стороны подконтрольных граждан, потому что в этом случае люди становятся еще более зависимы.

Каждый, кому приходилось сталкиваться с российской или украинской судебной (правоохранительной) системой, знает, что оправдательные приговоры возможны только по отношению к представителям «высших сословий», когда как бедняк, укравший у богатого соседа курицу, непременно получит тюремный срок. В тюрьме привилегированные паханы («блатные, воры в законе») при попустительстве и даже при явном содействии начальства создают жесткие условия с продолжением политики по выкачиванию энергии. Родственники и близкие друзья заключенного вынуждены буквально «работать» на тюрьму, постоянно передавая продукты питания, деньги и материальные ценности «на откуп». В СИЗО, исправительной колонии принципиального человека могут «сломать», после чего он до конца жизни остается безропотным, «правильным» растением. Но изворотливых, инициативных и одаренных, а главное, способных по приказу или для собственной выгоды совершить подлость, «прессуют» умеренно: их проверяют на подчинение и подготавливают к переводу на следующую ступень иерархической лестницы неофеодализма (см. «СССР не распался или неофеодальный паханат»). Так работает механизм отрицательного отбора.

Наряду с выделением из общества людей, подходящих на роль ключевых винтиков, неофеодальная система планомерно зачищает социум от личностей с плохо контролируемыми амбициями и поведенческими мотивами (вместо оказания им помощи для самоидентификации и выбора правильного направления). Это не обязательно — «революционеры» в чистом виде, чаще всего жертвами «социальной санитарии» на постсоветском пространстве становятся те, кто просто не может найти себе должное применение и поэтому мается, «бросаясь из стороны в сторону». Сам термин «социальная санитария» означает сглаживание эмоциональных всплесков/провалов, возникающих по причине неудовлетворенности, завышенной/заниженной самооценки, чрезмерных требований по отношению к окружающим. Характерный пример — молодые юноши и девушки, попадающие в сети наркодилеров, по причине слабого самоконтроля, пресыщенности, легкомыслия, желания «экстремально» пробовать жизнь на прочность. Употребление спиртных напитков, табакокурение, в меньшей степени, чем наркомания, но вполне «эффективно» забирает сначала излишки энергии, а затем уже — и тот личностный потенциал, который необходим для полноценной жизнедеятельности. Обилие порнографии, сексуальных соблазнов подталкивает на удовлетворение половых потребностей «по первому позыву», в результате чего у большинства людей не остается той природной, естественной агрессии, которая свойственна живым существам, стремящимся к продолжению рода и к «доминированию на своей территории».

Особенной цинизм неофеодальной «социальной санитарии» заключается в откровенном выжимании жизненных соков из человеческих особей, потерявших волевой стержень и смысловые ориентиры. Вместо помощи людям, оказавшимся в сложных ситуациях, хищническая государственная система не только оставляет их один на один со своими проблемами, но и стремится с выгодой «добить», выжав до последней капли. Энергия, которую граждане отдают государству в виде прямых или косвенных отчислений, не возвращается им, когда они требуют реальной поддержки. Государство, подмятое неофеодалами, функционирует в двух направлениях: на обеспечение роскошной жизни сиятельных персон и на подавление протестных настроений со скрытой, но агрессивной экспансией неофеодализма в соседние страны путем внедрения коррупционных схем, подкупа политиков, журналистов, общественных деятелей. Для народа, обеспечивающего энергией все государственные кровотоки, неофеодальная система оставляет «скупые капли». Как выразился Рева, министр социальной политики Украины, «установленный украинским правительством минимальный уровень заработной платы соответствует потребностям для обеспечения биологической жизнедеятельности». То есть, ставленник кремлевского паханата прямым текстом говорит, что украинцам, гражданам потенциально самой богатой европейской страны не позволят избавиться от забот о хлебе насущном и обрести «излишек» жизненной энергии.

Люди, как улитки на сухом асфальте, растрачиваются по жизни, оставляя после себя тягостный след, приправленный общепринятыми иллюзиями семейного счастья. Стоит близкому человеку тяжело заболеть, счетчик выкачиваемой энергии начинает вращаться с удесятеренной скоростью, и, заходясь в рыданиях у постели умирающего, простой украинец (россиянин, белорус, казах) отчетливо понимает всю безысходность своего положения, но не может осознать причин, загнавших его в глухой угол. Откормленные до бесчувствия философы могут сыпать глубокомысленными мантрами о том, что «человеку в своих бедах нужно винить, прежде всего, себя; не надо искать других виноватых», и родители у могилы своего ребенка могут даже прийти к выводу, что были не достаточно старательны, «из кожи вон» зарабатывая деньги на хорошее питание, а затем — на лечение, но виновные в бедственном положении людей — именно те, кто «отводя подозрения от себя», внедряет в их сознание чувство вины за «собственную никчемность». Ради элитного благополучия и сохранения власти неофеодалы идут на преступные схемы, которые по степени человеконенавистничества сопоставимы с фашистскими концлагерями. Только если в случаях с Бухенвальдом, Дахау, Освенцимом ужас происходящего был более чем очевиден (и не сразу, и не для всех), то превращение граждан в фактически бесправных каторжников неофеодальной системы, отхаркивающих свою жизнь в рудниках безысходности, прикрыт декорациями якобы правового, демократического государства.

Сколько нужно времени, чтобы молодой оптимистично настроенный отец, живущий с красавицей-женой и воспитывающий жизнерадостного ребенка, дошел до состояния: упившегося суррогатным пойлом и умирающего в канаве? Катастрофически мало!!! В некоторых случаях это «расстояние» проходят за десять и даже — за пять лет! А на всем этом ужасном пути человек в усиленном режиме подвергается воздействию «социальной санитарии», которая не просто освобождает территорию от слабой особи, но делает это с максимальной выгодой для дельцов, контролирующих алкогольную, табачную промышленность, а также — наркотрафик. При неофеодализме человеку просто неоткуда ждать помощи; достаточно получить от жизни удар и поплыть в затяжном нокдауне, чтобы превратиться в беззащитную мишень — упасть и больше не встать, потому что, внутренней энергии через несколько лет борьбы с добивающими трудностями будет хватать только на один рывок — к ближайшей «наливайке» с дешевым алкоголем. В сравнительно счастливых США, Японии, европейских странах жертвы «социальной санитарии» как ни странно исчисляются десятками тысяч, но как в солнечных, насыщенных жизнью джунглях поломанное ураганом дерево чуть ли не на следующий день дает новые побеги, так и в странах, где уважается принцип свободы воли и не выкачивается почти подчистую жизненная энергия, отступившемуся, потерявшемуся человеку активно (и не для галочки) предлагается несколько вариантов по возвращению к себе настоящему.

В украинских населенных пунктах на видных местах вешают «картинки» с многообещающим предложением «взаимовыгодного сотрудничества»: там нарисован силуэт беременной женщины с лицом, излучающим оптимизм и воплощенную гармонию. Привлекают внимание хорошо выделенные цифры с обещанием денежного вознаграждения. А что хотят взамен? Да так, «ничего особенного», «всего навсего» — жизненную энергию в чистом виде. Так называемое суррогатное материнство и донорство яйцеклеток с оплатой до двадцати тысяч долларов (в перерасчете на гривны) — в первом случае, и не более восьмисот — во втором. То есть, украинским женщинам детородного возраста, искусственно доведенным до полунищенского состояния предлагают — «выгоднейший вариант»! Стать «свиноматками» для семей богатых европейцев, бесплодных с рождения или «износившихся» за годы сексуального драйва, либо — лечь на операционный стол, после которого можно самой остаться бесплодной, так как у донора без посторонней помощи не получится проследить количество извлекаемых яйцеклеток, что означает риск — оказаться «основательно вычищенной».

Двадцать тысяч и восемьсот долларов — это обещанный максимум, в реальности, скорее всего, существенно меньше. Но большая часть «прибыли», которая может исчисляться сотнями тысяч евро, идет в карман руководителям «взаимовыгодных схем». Соответственно, в стране, где все денежные потоки подконтрольны сиятельным неофеодалам, деньги от выхолащивания украинок качаются в кровожадную пасть системы по тем же каналам, что и доходы от наркотрафика, коррупции, рейдерских захватов. Наверху всех преступных схем и тоталитарного диктата, прикрытого фикцией демократии, находится многоликое мерзкое чудовище, наливающееся кровью своих жертв до багрового апокалиптического цвета. Это монстр — не способный творить и созидать, но — мертвящий вокруг себя все живое и красивое. Это черная дыра злобы, высасывающая жизненное тепло, радость, инициативу и превращающая пространство — в промерзшую пустоту.

Система

«Я не хочу выглядеть в ваших глазах ни ястребом, ни голубем. Если выбирать метафору из «птичьего» ряда, то я скорее бы выбрал сову. Каждый, кто сейчас наблюдает за событиями, должен видеть во тьме»

                                              Ли Куан Ю.

Преимущество системы над гениальностью и героизмом отдельных личностей — в планомерной рутине и последовательном давлении. Систему побеждают, когда понимают ее основополагающие принципы и действуют на опережение. Поэтому для диктаторов и деспотов, подчиняющих народы ради наркотика под названием «власть», важно маскировать свои истинные намерения. Волки в овечьей шкуре декларируют «возвышенные идеалы», даже когда кровь от совершаемых ими преступлений льется полноводной ужасающей рекой. Пропаганда создает оптимистические декорации в то время, когда носители протестных настроений подвергаются системному уничтожению.

Майдан в официальных декларациях победил — оба раза, но проиграл по сути, так как система неофеодального подчинения украинской нации осталась неизменной. Фрагментарные всплески демократических свобод с торжеством справедливости над преступными схемами ничтожны по сравнению с системным произволом власть имущих и олигархата. Третий Майдан без долговременной стратегии по освобождению Украины от диктатуры масштабной ОПГ, которая подменила собой, словно раковая опухоль, полноценное государство, обречен на провал. А Четвертого, возможно, уже и не будет, потому что система неофеодализма закончит формирование внутренней иерархии с хроническим бессилием протестных настроений. Этому есть характерный пример: Россия — «страна победивших неофеодалов».

Так называемые лидеры российской оппозиции создают удобные для власти декорации, имитируя своей деятельностью видимость демократических процессов. Все значимые персонажи, допускаемые в эфир или на страницы изданий, «вышивают узоры» по утвержденному лекалу. Вся идеологическая и смысловая самодеятельность пресекается на корню; не сильно-то побунтуешь, когда вместо сахара в кофе может оказаться полоний, а прогулка по вечернему городу после пресс-конференции с участием иностранной прессы — последней в жизни. Но даже при отсутствии карательных методов отдельным личностям сложно бороться с отлаженной системой авторитарного подчинения, которая эффективно мутирует и усиливается при раздражении (как в случаях с украинскими Майданами).

Самые дисциплинированные и ответственные люди ошибаются и проигрывают по причине ограниченных человеческих возможностей. Герои и лидеры протестов в обществе, лишенном национального единства, ограничены в выборе революционных инструментов. Второй негативный фактор, формирующий заведомо проигрышные условия для всех попыток уничтожить произвол чиновников и барыг — недостаточная информированность, а именно — «незнание врага в лицо». Все государственные руководители разного уровня, в том числе, депутаты и сам Гарант Конституции, Президент, в условиях работающей системы неофеодальных отношений при выдвижении на должность отсеиваются по принципу отрицательного отбора и представляют собой «говорящие головы», идущие от общего мозгового центра. Те единицы, которые, «случайно» оказавшись у власти, ведут борьбу с преступной системой и ее представителями, без поддержки народа — проигрывают.

Лидеры, стремящиеся к торжеству справедливости и законности, заинтересованы не просто в развитом национальном самосознании; им, как живительная среда, для прогрессивных свершений необходимо образованное культурное общество с доминированием морально-нравственных ценностей. В таком обществе хорошо развивается иммунитет к любым попыткам подчинить свободную волю авторитарному диктату, что служит гарантией настоящего благополучия и стабильности. Истинные национальные лидеры возвышаются не за счет принижения себе подобных; они оказываются первыми среди равных, и поэтому граждане добровольно и осознанно соглашаются на таких руководителей.

Процесс демократических выборов основан именно на том, что в определенный промежуток времени люди самостоятельно с пониманием гражданской ответственности выбирают во властные кабинеты выразителей своих интересов. Власть народа — это не просто красивые слова; право выбора предполагает контроль за исполнением обязательств. Если чиновник, депутат, Президент — не оправдали ожидания или не выполняют обещания (намеренно или по причине несоответствия должности), непосредственное право и, более того, обязанность граждан страны — убрать с руководящего поста и, в случае нарушения Закона, — наказать такого «избранника».

Но смена руководящих кадров и, тем более, наказание властолюбивых преступников, не происходит «по-щучьему велению». В системе государственного управления, где справедливость и законность — всего лишь декорации для произвола сиятельных барыг, властолюбивых уголовников и потомственных садистов, всем гражданам предстоит большая, прежде всего, внутренняя работа и, конечно же, борьба за возвращение словам «власть народа» их истинного смысла. Глобально ошибаются те, кто думают, что с «понедельника» или с нового года что-то «само изменится, и все будет по-другому». На смену одним лицемерным подонкам придут более изощренные подлецы; они уже стоят в очереди к вкусным кормушкам и готовы ради собственного комфорта совершить и сразу же самочинно оправдать любую мерзость — преступная система эффективно воспитывает надсмотрщиков за «кормом» для сиятельных упырей.

Своеобразной «кузницей кадров» стали бандитские девяностые, где получили свое основное воспитание и образование практически все ключевые персоны России, Украины, других стран, оставшихся в сфере влияния Кремля. Многие из них занимали и занимают ответственные должности с уголовной судимостью в биографии. Уголовники помазаны между собой гораздо большими системными связями, чем просто сговор ради получения выгоды за счет разделения и порабощения населения. Тюремные понятия выстроены на кастовом подчинении и блатной романтике. Жизненные координаты в формате законопослушности среди блатарей сугубо условны и обязательны только «для лохов» (быдла). Решалы, «смотрящие» и теневые главари, на которых все сходится (в том числе, политическая жизнь страны), живут по неофеодальным принципам, когда у «дворян», сиятельных барыг или отмороженных преторианцев заведомо больше фактических прав, чем у так называемого электората.

В случае попыток лишить феодалов власти, вернуть народовластие и подвергнуть наказанию виновных в преступлениях против людей и страны, включаются защитные механизмы, которые после Второго Майдана стали почти совершенными. Страх, который испытали сиятельные сволочи, просматривая кадры со своими знакомыми в мусорных контейнерах и со следами народного волеизъявления на лице, заставил их стать крайне изобретательными и максимально осторожными. Неофеодалы будут разобщать между собой недовольных и стравливать между собой (см. «Разобщение»), инициативных и разумных — изматывать планомерной юридической и финансовой рутиной, а самых одаренных и решительных — устранять физически. Для канализации протестных настроений существует отработанный инструментарий с изощренной карательной и манипулятивной методологией, но самыми главными условиями для жизнеспособности авторитарных диктатур являются два фактора: ограниченный доступ к знаниям (невежество масс) и культивация трусливого равнодушия.

Неофеодальной системе для сохранения властных рычагов необходимо деградирующее общество со смутными морально-нравственными ориентирами и полным отсутствием политической брезгливости. Больше пьянства — под прикрытием неких «национальных особенностей» (с мужеской гордостью от количества выпитого), больше распутства с одновременным декларированием семейных ценностей и духовности. Сексуальное доминирование подчеркивает властный статус; жёны многих политиков и богатых бизнесменов убедили себя в том, что живут счастливой жизнью, не взирая на знание о постоянных изменах авторитетного мужа («ведь законная княгиня все таки — я, а не эти прошмандовки»). А если уж хочется облегчить душеньку от греха (кровавого или любострастного), то для этого дела предусмотрена психотерапевтическая услуга исповеди, на которой истинно православным, вроде Путина и прочих, прощается все: даже педофилия, сбитые/взорванные пассажирские самолеты, жилые дома, артиллерийские обстрелы и ковровые бомбардировки мирных городов.

Неофеодалы и их прислужники не могут созидать и от этого, как злобные скопцы, подглядывающие за счастливыми семьями, испытывают чувство основополагающей человеческой неполноценности. Но признаться в подобном означает — быть честными, по крайней мере, с самими собой (см. «Честность») и, в конце концов, встать на путь исправления. Они и этого не могут, потому что слишком страшно смотреть правде в глаза; слишком далеко многие из них зашли, слишком сильна привычка жить в роскоши и ни в чем себе не отказывать — слишком велик страх потерять награбленное и оказаться в одном троллейбусе с рабским сословием. А для тех сиятельных гопников и барыг, кто сам родом из нищенской жизни, звучит личным оскорблением, если кто-то сомневается в заслуженности высокого положения и финансового благополучия (на обмане, откровенном мошенничестве и кровавых злодеяниях).

За все почти тридцать лет передела социалистической собственности неофеодалы не создали ничего кардинально нового; это служит основным доказательством их созидательной ущербности. Но в деле борьбы за власть, ради садистского наслаждения властными полномочиями, сиятельные упыри достигли очевидного прогресса. Про Россию можно с уверенностью говорить, что это «страна с развитым неофеодализмом». Белорусь, Казахстан, Армения — не многим отличаются. Украина — борется, изнывая от кровавых ран и паразитов, жирующих во всех органах государственного организма. Жизненная энергия, которую неофеодальное ОПГ получает от коррупции и предательства национальных интересов в исполнении должностных лиц украинского государства, частично тратится на потакание «аристократическим прихотям» (дорогая недвижимость, элитные авто и т. п.), но основное количество теневых финансов идет на войну с демократическими институтами США, Европы и других стран мира.

Огромные деньги «десантируются» на подкуп европейских и американских политиков, на оплату заказных статей и репортажей, которые нагнетают в обществе истерические настроения и повышают популярность авторитарных способов правления. Череда терактов якобы подчеркивает неспособность демократий обеспечивать полноценную безопасность своих граждан. Комбинированные атаки на общественное сознание, состоящие из высказываний продажных публичных деятелей и акций устрашения с многочисленными жертвами, бьют по сытому конформизму американцев и граждан ЕС. Для сравнительно бедных стран Южной, Латинской Америки, Юго-Восточной Азии включаются другие манипулятивные методы воздействия, в основе которых один неизменный ингредиент — страх.

Американский и европейский большой бизнес, который заигрался в неравноправную глобализацию (см. «Деньги»), создает условия для победы неофеодализма в масштабах всей планеты. Человечество после нескольких столетий успешного развития может вернуться к «темным векам»: с той технической разницей, что аутодафе будут транслировать онлайн для смартфонов, а кровавая справедливость диктаторов, повсеместно улыбающихся с телеэкранов, «юридически обоснованно» заменит собой права человека. Пока что все это воспринимается, как нелепый сюр, но человеконенавистнические концлагери (которые — уже исторический факт) позволяют тыкать носом ту же Европу в ее «озабоченную обеспокоенность».

Сейчас «новый гитлер» имеет тысячи лиц: это и Путин — икона православного фашизма, и Порошенко — кровавый главноторгующий, и Трамп — с синдромом доминирования, и Меркель — одобряемая немецкими бюргерами за «экономический рейх», и все те, кто видит во власти способ возвеличивания (для себя или своего народа), а не ответственную миссию по защите прав и свобод для всеобщего благополучия, радости и счастья. Уйдут одни имена — придут другие портреты для плевков и головы для усечения «в случае чего». Неофеодальная гидра очень живуча; руководители глобальной ОПГ, которые по наследственной линии родом из КГБ-НКВД, располагают ресурсами и возможностями, сопоставимыми с разведывательным и диверсионным потенциалом крупнейших спецслужб мира, вместе взятых. Слишком «грозно»? Как бы не было уже — «слишком поздно»!

Коррупция и теневые схемы, разъедающие украинское государство и поглотившие собой Российскую Федерацию, качают энергию из простых украинцев, россиян и миллионов граждан других стран для масштабной борьбы Неофеодализма с Демократией. Украина — этот воющий форпост, пока держится, но украинцам приходится тяжко: потому что в спину всем патриотам, волонтерам, бойцам на линии соприкосновения прицельно бьют из чиновничьих кабинетов. Что будет с Европой и США, если крепость под названием «Украина» падет, если Третий Майдан окажется постановочной фикцией, если Свободная Воля проиграет важнейший плацдарм на линии прямого соприкосновения с Деспотическим Властолюбием, если погоня за наживой окажется важнее основополагающих человеческих ценностей?

Неофеодальная система душит свободолюбивый украинский народ, но мы — выстоим, мы обязательно выстоим, потому что у нас — нет другого выбора. И когда-нибудь, когда от нас потребуется реальная помощь, а не лицемерная озабоченность, мы вспомним «Будапештский меморандум», «Минские договоренности», «всевидящую миссию ОБСЕ»... Слишком большую цену платят украинцы, слишком большую, в том числе, за тех, кто «не хочет ни видеть, ни слышать»...